Эдгарн был до безобразия хорош. Еще выше и шире в плечах, чем был в тот проклятый день, когда я рискнула поверить в исполнение своих мечтаний. Уже не мальчик — мужчина. Сильный, властный, притягивающий взгляд.
Волосы Эдгарна были влажные и слегка растрепанные, будто он только что бегал под дождём или вышел из душа. Мой взгляд невольно привлекла небрежно расстёгнутая на широкой груди рубаха, в вырезе которой виднелись рельефные мышцы.
Его будто окутывала аура непререкаемой власти. Он тут был тем, кого боялись и кого безоговорочно слушались.
Я мысленно дала себе оплеуху. Этот дракон испортил мне жизнь, а я стою и пялюсь на него с нескрываемым восхищением, если не сказать обожанием!
Он тогда ещё ощущал, что может делать со мной всё, что ему заблагорассудится. Даже втоптать меня в грязь. И вот сейчас я стою перед ним, таким идеально-вылощенным в своем грязном старом платье, без денег и нуждаясь в его помощи. Как же это унизительно.
— Донна Солони, что здесь происходит? — спросил у ведьмы-палки Чудовище, с интересом рассматривая меня.
Узнает? Поймёт ли, что я та самая маленькая наивная Иллидия, которую по его милости затравили.
Ведьма удивленно повернулась, услышав Эдгарна:
— Господин ректор, вы не спите в столь поздний час? — она глянула на хронокристалл в браслете, а потом показала рукой на меня. — Эта сона хочет устроиться к нам на работу.
Чудовище хмыкнул и стал неторопливо спускаться к нам. С его приближением внутри будто натягивалась струна напряжения.
— Что ж, думаю, сейчас не самое время для аудиенций, — произнес он.
— Вот и я ей хотела сказать… — начала было ведьма, но Чудовище перебил её.
— Дайте ей комнату в крыле прислуги на эту ночь. А утром я с ней поговорю о работе, — заявил он.
Прислуги, значит? Так он решил, что я пришла устраиваться к нему в горничные или кухарки? Заносчивый индюк! Я не для этого изучала и оттачивала своё мастерство, так что сейчас я ему всё выскажу!
Я шагнула вперёд и набрала воздуха в лёгкие, чтобы разразиться возмущениями.
— Знаешь что, высокомерное ты Чудовище… — начала я.
Внезапно свет начал меркнуть, а колени подкосились. Я успела осознать, что падаю. Сердце затопила досада на то, что я оказалась беспомощна перед этим несносным драконом.
А потом стало легко и невесомо. Сквозь туман мне мерещились какие-то странные образы. Наполненные беспокойством бирюзовые глаза, золотой резной кулон на длинной цепочке, кокон крепких теплых рук и взволнованный низкий голос:
— Донна Солони, что с ней?
— Господин ректор, у девушки всего лишь обморок. Похоже, бедняжка давно не ела, — отвечал ему другой, женский. — И явно вымоталась.
Надо мной провели рукой, и образы исчезли.
***
Я открыла глаза и увидела белоснежный потолок. Меня окутывало мягкое, теплое одеяло, а в воздухе витал пряный, свежий запах имбиря. Вряд ли же так выглядит загробный мир?
Пытаясь восстановить последнее, что помню, я поняла, что должна была упасть на пол. Наверняка ударилась головой. Но голова не болела, лишь немного кружилась, а во всем теле была непривычная легкость. Будто я долго и хорошо отдыхала. Как никогда в своей жизни.
Сев на кровати, я осмотрелась. Небольшая светлая комната. Окно, сквозь которое теплыми ручейками льётся солнечный свет. Кровать, тумбочка, зеркало, стол. На столе поднос с кашей и чашкой ароматного имбирного чая.
А, может, все-таки так выглядит мой счастливый уголок в мире праотцов? Всё слишком хорошо, чтобы быть правдой.
Я сползла с мягкой кровати и прошлёпала по шершавому ковру к зеркалу. Ожидая увидеть в отражении жалкое зрелище в виде растрепанной девицы с синяками под глазами. Но нет. Мои глаза блестели энергией и бодростью, а на щеках играл здоровый румянец. Да я как после курорта, а не после неудачной ночи. Меня еще и в чистую сорочку переодели!
Я взяла со стола дивно пахнущую тарелку с густой, тягучей овсяной кашей. Руки дрожали от слабости, когда я зачерпнула и отправила её себе в рот. М-м-м! Пища богов! Каша ещё и с маслом!
Если тут так заботятся о наемном персонале, то я готова переступить через гордость и остаться горничной, пока денег не раздобуду.
— Сона Ирис, я вижу, вам уже лучше, — в комнату без стука вошла ведьма-палка. — Ректор распорядился принести вам платье. Он ждёт вас у себя через полчаса.
Она положила на стул строгое тёмно-фиолетовое платье и остановилась, внимательно разглядывая меня. Я перестала жевать и отставила тарелку. Когда на тебя так смотрят, никакой кусок в горло не полезет.