– С переменным успехом, – согретая его трогательной заботой и исходившим от него запахом яблок, улыбнулась я. – Мне не привыкать.
– Это точно. – В его голосе послышалось сочувствие.
Это был очень подходящий момент, чтобы спросить его, как он оказался в квартире ищейки. Я задумчиво закусила губу, подбирая слова, чтобы в них не было никаких намеков на недоверие или чего-то обидного.
– Я знаю, что тебе сейчас нужно, – вспыхнул энтузиазмом Слава, обрубив на корне мой замысел. – Пойдем! – Он кинул смятую купюру на стол и потянул меня к выходу.
Едва мы вышли на улицу, окружающий мир поплыл, и вместо вида на мой магазин, мне открылся вид на бугристую заснеженную местность, ослепительно сверкавшую на солнце.
– Где мы? – Я прикрыла глаза рукой и оглянулась.
– Неважно "где". Важно "зачем".
– И зачем? – Я в недоумении посмотрела на брата. Он засмеялся и щелкнул пальцами.
Почувствовав внезапную прохладу, я осмотрела себя. Одежда, в которой я была, исчезла, сменившись мотоциклетной экипировкой черного цвета с зелеными вставками. Позади меня стоял красивый зеленый кроссовый мотоцикл.
– Что… – Слава громко рассмеялся, и смех его эхом отдался в вершинах деревьев.
– Видела бы ты сейчас свое лицо, сестрица! Не любишь сюрпризы, да? – лукаво сверкнул он глазами.
– Не особо, – все еще в недоумении ответила я.
– Ничего, – хитро улыбнулся он, потрепав меня по голове, – со мной ты их полюбишь.
– Слав, я не думаю, что это хорошая идея, – с сомнением посмотрев на кроссик и снежные бугры, сказала я.
– По-моему, это отличная идея, – бодро ответил он. – Тебе нужно расслабиться, вспомнить, кто ты без мужа, детей, проблем. Разве тебе не кажется, что ты немного потерялась в них? Заржавела?
– Ну… – протянула я, тщетно пытаясь остановить возбуждение, ползущее по телу.
– Я знаю, что ты этого хочешь, – коварно проворковал Слава, потрусив меня за плечи. – Ты хочешь этого очень сильно. – Он посмотрел мне в глаза с таким задором, что я сдалась.
Может, он и прав был. Со всеми этими проблемами, я совсем забыла, каково это просто быть собой, не думая ни о чем, и не обременяя себя тем, что подумают обо мне дома.
– Черт, Слава! – Брат победно рассмеялся. Одежда его тоже сменилась на экипировку, только с желтыми вставками, и мотоцикл его тоже был желтый.
Все еще посмеиваясь, он надел черно-желтый шлем, и оседлал своего железного коня.
– Не знала, что ты любишь мотоциклы, – сказала я, затягивая туже перчатки.
– Я и не люблю, – пожал плечами брат. – Это все только ради тебя и для тебя, сестрица, – добавил он, опуская визор. Мотоцикл его нетерпеливо заворчал.
Надев шлем, я оседлала свой мотоцикл. Он был многим легче моей хонды, но, по идеи, намного маневреннее. По идеи.
Я опустила визор и посмотрела на брата, ожидающего меня, и возбуждение охватило меня полностью. Резко сорвавшись с места, я оставила все проблемы позади.
Подпрыгивая на буграх, я взлетала все выше. На удивление мотоцикл вел себя на снегу ровно, без особых усилий преодолевая законы физики, в чем, конечно же, была заслуга Славы, конкретно поколдовавшего над ним.
Отжимая максимум, я все сильнее ощущала не только свободу, но и саму себя: свои мысли, свои желания. Видение мира становилось четче, и все больше приобретало зеленоватый оттенок. Из трубы вырывалось зеленое пламя. Я горела. Я парила. И так кайфово я не чувствовала себя очень давно.
Перелетая с одного бугра на другой, я закрыла глаза, не желая отпускать момент полета, желая продлить его. Внезапно мне стало холодно. Тело одеревенело и обмякло одновременно. Голову заполнил шум, сквозь который как будто что-то пробивалось. Я открыла глаза, но солнце больше не светило, скрывшись за скелетами, окутанными живым мраком.
Их были десятки со светящимися красным глазницами и беззубыми ртами, издававшими клокочущие звуки.
Они были совсем близко, и я отпустила руль мотоцикла, чтобы защититься, но руки не послушались. Сердце, покрывшись ледяным страхом, пропустило несколько ударов.
Небо, вспыхнувшее красным огнем, отдалялось. Я падала. Падала вниз.
Глава 13. Коллекционер и кукловод по совместительству
От удара в глазах потемнело. Грудь взорвалась острой болью. Спина громко хрустнула.
– Нина, родная, ты меня слышишь?
Солнечный свет, вновь появившийся после разгона падальщиков, заслонил собой Игорь. Голос его был хриплым и очень испуганным. Выражение лица вообще было не описать словами.
Я слабо моргнула, не в состоянии пошевелиться.
– Она упала на мотоцикл, – откуда-то из-за спины прохрипел Марк.