Да, Игорь заметил меня, рискнул подкатить не смотря на то, что я девон, а он всего лишь лич на стадии перехода, и это, хоть и причинило мне боль, но так же и порадовало, но он не помнил меня, не помнил нашу жизнь. Я была всего лишь девоном, привлекшим его внимание и возбудившем желание провести ночь вместе и, если бы я поддалась, купилась на сладкую иллюзию того, что мы вроде как начинаем с чистого листа, то в тот же момент загубила бы всю миссию, которая еще была очень далека от завершения.
– Ты здесь? – шепнула я в пустоту. – Я знаю, что ты здесь, – добавила я, ощутив легкие эманации. – Покажись, не вредничай.
Из дырки в полу, которая раньше была удачно скрыта под книжным шкафом, медленно выскользнула фигура.
– О, как! – удивилась я, рассматривая свою проекцию.
От белой фигуры без лица не осталось и следа: вместо нее теперь передо мной красовалась точная копия меня, только полупрозрачная и до тошноты зеленая.
– Любуйся, любуйся, – проворчала она, скрестив руки на груди и по-детски надув губы, – во что ты нас превратила, погань эдакая!
Ого, а характер-то у нее еще хлеще стал!
– Удивлена? – сердито продолжала она, взирая на меня моим же укоризненным взглядом. Жуть прямо! – Ты ведь, дорогуша, даже и не подумала, что твои проделки коснутся и меня!
– Прости, пожалуйста, может, я еще и разрешения должна была у тебя спросить? – съязвила я.
– Вот тебе мое разрешение! – Она показала мне средний палец. Обалдеть! Я даже не нашлась, что на это ответить. – Так, зачем звала? – как бы между прочим спросила она, выдержав голливудскую паузу.
Вот сволочь! Кочевряжится, а на самом-то деле кайфует от своей новой ипостаси!
– Да так, – пожала я плечами, не собираясь идти у нее на поводу, хотя меня и раздирал один немаловажный вопрос.
– Целку корчишь, да? – усмехнулась она и начала придирчиво рассматривать свой маникюр. – Ну, валяй!
– Слышь, ты где таких слов нахваталась? – оторопела я.
– Да так, – пожала она плечами.
Честное слово, я думала у меня дым из носа вырвется и надеру ей ее полупрозрачный зад, но, к ее счастью, меня затошнило и единственным, что из меня вырвалось был скудный фастфуд, который я купила в одной из местных забегаловок.
– Закури, может, легче станет, – предложила проекция, причем на полном серьезе.
– Не слыхала, что это вредно? – ответила я, умыв лицо холодной водой.
– Сказала та, которая уже убила как минимум одно свое легкое, – парировала она.
Я оставила ее замечание без внимания и сделала несколько глотков воды из бутылки. Она показалась мне сладкой.
– Теперь ты сможешь пройти в клуб? – спросила я. Любезностями мы обменялись, теперь можно было и о серьезном поговорить.
– Думаю, что да, – ответила проекция, зависнув напротив меня, – но не думаю, что это хорошая идея. Если я там застряну, легче тебе не станет.
– Если ты найдешь то, что нужно, то станет, – возразила я, сделав еще несколько глотков воды.
– А с чего вообще ты взяла, что душа там?
– А где ей еще быть?
– Может, и так, – не стала спорить она, – но пока ты не выяснишь точно, что это за место, клуб, я имею в виду, я туда не сунусь.
Проекция исчезла, оставив меня размышлять над ее словами, увы, не лишенными смысла. Вот что я знала про "Чистилище"? Ничего, кроме очевидного: клуб был пропускным пунктом, но вот куда – я пока не поняла, как и не поняла, каким именно был девоном Борислав, ведь демиург это очень поверхностное определение. И, к сожалению, лемегетон мне в этом помочь не мог, поэтому выяснять все нужно было полевым путем.
Проспав на полу до позднего вечера, я проснулась с жуткой мигренью. А я, наивная, думала, что быть девоном не только круто, но и легко, но по факту быть им вовсе не означало, что такая фигня, как мигрень в принципе перестанет существовать. Увы, но нет.
К "Чистилищу" я подъехала около половины одиннадцатого. Строгого дресс-кода в клубе не было, но я решила не портить произведенное мной впечатление и не стала щеголять в экипировке, сменив ее на коктельное платье глубокого сливового цвета и золотистые босоножки на высокой шпильке.
Охрана на главном входе пропустила меня без проблем. Лавируя между извивающимися в танце девонами и личами, я прошла к лестнице.
Тэнгу видно не было, как и того, что происходило на втором этаже, погруженном в таинственный мрак и, остановившись у лестницы, я замешкалась, не уловив эманаций хозяина.
– Здравствуйте! – Вынырнувшая из самой гущи танцующих, Алена приветливо улыбнулась. – Господина Борислава пока нет, – перекрикивая громкую музыку, сказала она, – но он просил меня проводить вас наверх, как только вы появитесь. Пройдите, пожалуйста, за мной.