***
Стены крепости дрогнули. Трещины бежали по земле то тут, то там. Опричники перебегали с места на места, не зная за что хвататься - то ли напуганных лошадей ловить, то ли за оружие браться, то ли вообще прятаться.
Роман наблюдал за всей суетой из-за угла недостроенной конюшни. Ничто ни в его позе, ни в его взгляде не выдавало беспокойства или паники. Даже когда всё стихло, на его лице не отразилось ни одной эмоции.
- Всё, он у себя. - Монгол подкрался незаметно, но Роман даже не дрогнул, словно давно уже ждал этого. - У вас всё готово?
- У нас всё готово. - Афоня и Димитрий подоспели следом. Они то и дело смотрели по сторонам и хватались за сабли, если в поле зрения оказывался кто-то посторонний.
- Иди, - сказал Монгол, положив руку Роману на плечо. - Ключ тебе не понадобиться. Просто перережь верёвки, всё остальное она сама сделает.
- Встретимся там, где договорились, - добавил Димитрий. - Мы будем вас ждать.
- Будь осторожен, - вставил Афоня.
Роман постоял ещё немного и, убедившись, что путь свободен, вышел из-за угла.
Все постройки на территории слободы были соединены каменными подвалами. Роман спустился в них и, следуя инструкциям Монгола, быстро нашёл то, что искал.
Темница, в которой держали пленницу, находилась прямо под собором. Как и говорил Монгол, она не охранялась, и Роман сразу понял почему. Девушка в темнице лежала клубочком на грязном полу со связанными кровоточащими руками. От ошейника на ней тянулась толстая цепь, вбитая в землю. Стены темницы были забрызганы свежей кровью, и Роман испугался, что пришёл слишком поздно, но девушка была жива. Скрючившись на земле, она всхлипывала.
- Саша! - тихо позвал он, но она на это никак не отреагировала, продолжая плакать. - Саша! - крикнул он. Она подняла голову и заплаканным взглядом удивлённо посмотрела на него.
- Что ты здесь делаешь? - спросила она, вытирая грязным рукавом слёзы.
- А на что это похоже? - Саша немного приподнялась с земли. - Дай мне руки, я разрежу верёвки.
- Цепь короткая, я не смогу подойти достаточно близко.
Роман посмотрел на цепь. Она действительно была слишком короткой.
- Тогда режь сама. - Он вытащил кинжал и бросил его ей. - Ты же сможешь снять ошейник без верёвок?
- Не знаю, - ответила она, подбирая кинжал.
- Попытайся!
Саша зажала кинжал коленями и начала резать верёвки. Долго же она с ними возилась, и, наконец, справившись, принялась за ошейник. По своей сути это было грубое примитивное изобретение, в котором не использовались чары. Лёгкая вспышка зелёного света, и он упал на землю рядом с верёвками.
- Отойди, - скомандовала она. Ещё одна вспышка, и решётки со скрипом отворились. Роман протянул ей руку, и Саша вложила в неё свою.
Вязкая грязь упрямо сопротивлялась, тормозя их бегство. Запястья саднили, растёртые толстой верёвкой. Саша всё ещё чувствовала её болезненное жжение.
- Нужно спешить, у нас мало времени, - тихо сказал он, срывая с одежды нашивку с белой лилией.
Стараясь оставаться незамеченными, они прошли к одной из башен.
- Слава богу! - зашипел Димитрий. Афоня согласно закивал, держа под уздечку четырёх лошадей. - Почему так долго?
- Почему, почему... - проворчал Роман, подталкивая к одной из лошадей Сашу. Он помог ей взобраться в седло.
- Удачи вам. - Молодой стрелок пожал руки всем троим.
- Не передумал остаться? - спросил Роман.
- Нет, так будет лучше. Вам нужны глаза и уши здесь.
- А если он догадается?
- Даже если так, то ему будет не до меня. Люди шепчутся, кое-кто уже начал сомневаться и задавать вопросы. Ему придётся что-то с этим решать, чтобы удержать власть, так что я и мои братья будем в безопасности какое-то время.
- Не испытывай удачу. Не ждите слишком долго. Вы знаете, где нас найти.
- Знаем.
- Тогда до скорого! - Роман ещё раз крепко пожал руку молодому стрелку, а тот, в свою очередь, улыбнулся Саше.
- До скорого!
Стена возле башни исчезла, выпуская четырёх всадников-беглецов в ночь.
- 13 -
Они скакали всю ночь, не оглядываясь, но постоянно ожидая погони, и только когда на востоке появилась первая полоса серого рассвета, остановились.
Роман видел, что у Саши мало сил. Раны на её шее постоянно кровоточили, а на руки, которыми она едва могла шевелить, вообще было больно смотреть.
- Почему ты не исцеляешься? - задал Димитрий вопрос, опередив Романа.
- Думаешь, это так просто? - Саша устало улыбнулась и поправила на шее повязку. Движение руки причинило ей боль, и она немного скривилась. - Увы, это не так. Сила - она как камень: если он у тебя есть, то ты можешь кинуть его в воду, и чем дальше он полетит, тем про больший талант в тебе это скажет. Но если камня нет, то талант тут не поможет.
- Но что-то же ты можешь сделать?
Саша внимательно посмотрела на него и, лукаво улыбнувшись, хлопнула в ладоши. В нос ударил знакомый запах яблок, такой сладкий и домашний. Позади них всё так же журчал фонтан, а впереди испускал тот самый знакомый запах дома густой яблоневый сад.
Конь Димитрия встал на дыбы, сбросив его на землю.
- Глупое животное... - заворчал он, но тут же осёкся. Кот размером почти с лошадь с серой подпалиной на груди глухо рычал, не сводя жёлтых глаз с Димитрия, не решающегося подняться и вообще пошевелиться.
- Тимофей, - Саша спрыгнула с лошади и, погладив кота по голове, погрозила ему пальцем, - веди себя хорошо.
Тимофей неодобрительно посмотрел на неё, разочаровано опустив хвост, и побрёл в сторону строений. Саша пошла следом, а за ней и остальная троица.
Брат Иннокентий вышел им на встречу, лучезарно улыбаясь.
- Как хорошо, что ты вернулась, Сашенька. И друзей привела.
- Я не была уверена, что им сюда можно, - виновато сказала она.
- Ну что ты? Твои друзья - наши друзья! - Сощурив один глаз, брат Иннокентий пристально посмотрел на растерянную троицу, как будто спрашивая "вы друзья?".
- Мы... - начал, было, Роман, но брат Иннокентий замахал руками и не дал закончить.
- Знаю, знаю. Вы нашу Сашеньку спасли, за что вам низкий поклон.
- Так и она нас спасла, - вставил Афоня.
- А говорят ещё, что от добра добра не ищут, - задумчиво произнёс монах. - Ну да ладно. Проходите, пирог уже почти готов. Вы же голодные. Вон как глаза заблестели при упоминании пирога. И слюна, небось, пошла. - Брат Иннокентий довольно потёр ладони. - Давайте! Давайте! - Он жестом пригласил их в дом, откуда вкусно тянуло свежей яблочной выпечкой. - Лошадей здесь оставьте. А тебе, Сашенька, нужно раны промыть, так что с пирогом тебе придётся немного подождать.
Саша грустно посмотрела на пирог, но спорить не стала. Кинув взгляд на Романа, она удалилась. Чёрный кот с серой подпалиной на груди проследовал за ней и, убедившись, что она ушла, издал рычание. Не сводя жёлтых глаз с Романа, в которых светилось явное недовольство, он перевоплотился.
- Не боишься, белолилейник? - вкрадчиво совсем не человеческим голосом прорычал он. Роман выдержал его взгляд и с невозмутимым видом принял из рук брата Иннокентия большой кусок горячего пирога.
- Спасибо, - поблагодарил он.
- Кушай на здоровье, - заулыбался монах, протягивая не менее большие куски Димитрию и Афоне, с опаской косящихся на Тимофея. - А ты, голубчик, - не переставая улыбаться, но добавив в голос строгости, обратился он к Тимофею, - принеси ещё яблок. День только начался, а накормить нужно ещё многих.
Рыкнув на последок, Тимофей взял пустую корзину и с видом человека, оскорблённого в лучших чувствах, ушёл.
- Подкрепились маленько? - спросил брат Иннокентий, обводя каждого ласковым взглядом. Афоня с Димитрием смущённо закивали с набитыми ртами.
Роман, отщипнув из вежливости несколько кусочков, настроен был не на улыбки, а на разговор, намёк на который сквозил в уголках глаз монаха.