— А почему в Заразу? — тут же озадачил меня Кларвин.
— Э-э…
Я что, метелку вслух Заразой назвала?
— Так она и есть Зараза, — расхохоталась Эйсма. — Ты бы видел, как она ветки не давала себе пилить.
Зараза пихнула Эйсму в бок и демонстративно отвернулась.
— С вами не заскучаешь, — задумчиво почесал лоб Кларвин и продолжил: — Ну что, в общежитие?
Эйсма кивнула, и мы уже направились вглубь парка по протоптанной многими поколениями ведьм дорожке, как вдруг меня озарила идея.
— Кларвин, а когда закрывается столовая?
— Кажется, после восьми, — немного подумав, ответил он.
— Отлично, а кухня?
— Не знаю, надо у сестры спросить. А тебе зачем?
— Потом объясню. Идем к твоей сестре.
— Эм-м, — замялся Кларвин, явно боясь знакомить меня со своей старшей родственницей.
— Кларвин, я староста или как? — уперла я руки в боки.
— Староста, — кивнул ведьмак, еще даже не понимая, на что я собираюсь его подбить.
— Значит, имею право организовывать студентов своей группы. Так?
— Так.
— Вот для этой организации мне и нужно переговорить с твоей сестрой. Так что идем, — и пока он не опомнился, я быстренько подхватила его под руку и потянула вперед по дорожке.
Как же хорошо, что моя Зараза (отныне и навеки это будет имя моей метлы) имеет собственные ноги и не нуждается в переносе.
Сестра Кларвина оказалась высокой, худощавой блондинкой с такой же мудреной косой как у братца. То, что между ними семь лет разницы (так я решила, поскольку сестра учится на седьмом курсе), было не слишком заметно. На вид она была старше максимум на пару лет, не больше.
Сестра Кларвина на наше явление в их комнату на первом этаже отреагировала удивлением и непониманием. Кларвин с первых слов начал мяться, пытаясь объяснить, зачем мы вообще к ней пришли. Пришлось опять все брать в свои руки. Господи, куда бы я делась без своего опыта кураторства самой отпетой из всех студенческих групп. В свое время так заведующая кафедрой с деканом пытались меня наказать и найти на меня управу. Потом поняли, что зараза к заразе не пристает, и вместо нашего общего наказания мы с моей группой стали головной болью всего университета.
Попросив сестрицу, которую, к слову, звали Клардина, о разговоре с глазу на глаз, я честно выложила ей мою идею. И мне несказанно повезло — Клардина долго хохотала, потом похлопала меня по плечу и сказала, что рада за братика — с такой старостой ему не грозит вляпаться в неприятности, потому что его туда вляпает староста. Я, конечно, не совсем поняла, как реагировать на такое замечание, но решила, что обидеться всегда успею, а нарабатывать связи нужно сейчас.
Клардина снабдила меня бесценной информацией, а именно — местоположением кухни, графиком работы поваров, графиком передвижения дежурных в ночное время, а самое главное, на каком окне кухни была сломана задвижка.
После Клардины мы поспешили к Лейве, чтобы озадачить ее организацией сбора студентов группы к десяти вечера. Лейва сначала наивно возмутилась, но, глядя на нависшую над ней Эйсму, согласилась, что с формальной старостой лучше не спорить.
В приведении в исполнение моего коварного плана по развращению умов студентов местного мира мне предстояло решить еще одну задачу. И ни Эйсма, ни Кларвин, ни даже его сестра для этого не подходили. Пришлось признаваться Эйсме, что я не знаю, как отправлять вестник. Благо к этому времени мы уже остались вдвоем в своей комнате.
— Я не истаранка, — попыталась я объяснить Эйсме свое тотальное незнание. — Я из другой страны.
— Ну и что, — хмыкнула Эйсма, усаживаясь на стул прямо передо мной, словно следователь. — В любой, даже самой отсталой стране с самого детства учат отправлять вестники. Ты же, плюс ко всему, элементарных вещей не знаешь. Так что давай, не юли и прямо говори, откуда ты. Не бойся, я тебя не выдам.
Я жалобно посмотрела на Эйсму, проклиная себя за то, что в первую очередь побежала искать информацию о прорыве. Рисковать и раскрывать перед Эйсмой свое иномирное происхождение я боялась. Это сейчас, пока я ее от Блонды защищаю, она мне подруга. А узнай она правду, как ко всему отнесется? Мы друг друга знаем всего второй день, и хоть эти дни были довольно насыщенными, сомневаюсь, что они изменили наше мировоззрение настолько, чтобы рисковать собственным благополучием.
— Понимаешь… — продолжила мямлить я, даже не представляя, что можно наврать, — я не знаю, как это правильно объяснить…
Ну почему бы кому-нибудь не зайти к нам в гости? Да я даже Блонде сейчас была бы рада. Может, найти какой-нибудь предлог срочно куда-то опоздать? Должны же быть у меня, как у старосты, какие-нибудь неотложные дела?