Есть ли этому оправдание?!
Нет.
- Как ты смеешь, девчонка?! – зарычал мутноглазый.
- Хватит! – резко высказался Николай, не давая мне и рта раскрыть, что, впрочем, к лучшему. – Дмитрий все понял. Сейчас он кивнет, разрешая тебе зайти в хранилище, а потом уйдет по своим, несомненно, очень важным делам.
- Ты потакаешь этой девке?! – взвился сторонник этого Дмитрия.
- «Эта девка», чтоб ты знал, Михаил, могла умереть, выставляя новый щит над нашей территорией. Она – то, что поможет сохранить жизни нашим Хранителям, которые гибнут десятками против единиц Охотников Коншина. Я ей доверяю так же, как и Елизар Тагашев. Я все сказал. – Вязин поднял бровь и положил руки на стол. Жест безобидный, по сути, но весьма красноречивый: вякни что-нибудь, и вякать тебе будет уже нечем.
Оскорблённый мужчина поднялся и почти бегом покинул зал совета. За ним ушел и его соратник. Остальные со странной смесью любопытства и недоверия смотрели на меня, но эти безоговорочно подчинялись воле главы клана.
- Вот и прекрасно, - бодро произнес Фомин, жестом показывая мне на дверь хранилища.
Стоило ему открыть ее, как меня ослепило от блеска золота и драгоценных камней. Макс едва слышно хмыкнул, глянув на мои выпученные глаза, и это помогло мне поднять челюсть с пола и двинуться за директором.
Но стоило переступить высокий порог, как меня замутило. Горы золота заплясали перед глазами, мешаясь с цветными, яркими пятнами. Кровь зашумела в ушах. Я пошатнулась, взмахнув рукой и ища опору, но оборотни уже ушли вперед, поэтому оперлась я на косяк. Непроизвольно опустила голову вниз, а когда подняла…
Золотые монеты, кубки, слитки, браслеты, короны, книги в серебряных переплетах и обернутые кожей фолианты… ВСЕ это было в крови!..
- Господи Иисусе!..
- Яра?! Ярослава?.. – Как сквозь толщу воды донеслось до меня, и я увидела перед собой желто-зеленые глаза Юрия Петровича и синие – своего охранника.
- Кровь… Так много крови! – Я закрыла лицо руками и попыталась взять нахлынувший ужас под контроль.
- Что?! Яра, тебе показалось. Здесь нет ничего такого! – тихо проговорил Фомин.
Спокойно, Ярослава, спокойно. Ты сильная, ты сможешь успокоиться. Возьми себя в руки! Эта не та кровь, другая! Ее не может быть здесь. Это невозможно…
Возможно-возможно-возможно, эхом отдалось в сознании, и я резко распахнула глаза.
Золотые горы были стандартно золотыми и весело подмигивали мне блестящими гранями в свете лампочек.
- Все в порядке? – озабоченно спросил Макс, и я почувствовала его опасения, потому что перед главой клана он умудрился лопухнуться в роли моего телохранителя.
- Да, но… - Я хмуро глянула на парня, и тот без слов протянул мне руку помощи, чтобы поднять с порога.
- Как ты собираешься найти то, что тебе нужно? – посмотрел на меня Николай.
Я лишь усмехнулась. В голосе Вязина явно проскользнула надежда на то, что сейчас я жестом великой магини сплету заклинание, и нужные книги сами лягут передо мной, открытые на требуемой странице. К сожалению, такого заклинания не было, но меня порадовало, что в хранении своей истории верлафы были абсолютными педантами.
Все книги стояли в высоченных шкафах, закрытые за пуленепробиваемым (и, что греха таить, вампиронепробиваемым) стеклом, дверцы которых закрывались замками с биометрическим ограничением доступа. Маниакальное стремление защитить свои тайны я оценила, чем заставила сурового главу клана слегка стушеваться.
Работа предстояла долгая и нудная, поэтому Вязин, чтобы не терять времени, сразу открыл все четыре шкафа и вышел из хранилища вместе с директором, оставив меня на попечение Фадеева. Мне предстояло прикоснуться к более двум тысячам книг, и, глядя на мое скорбное лицо, парень решил немного развлечь разговором.
- Давно ты знаешь Марка? – когда я залезла на самый верх лестницы, спросил он.
Я ухмыльнулась, скользя кончиками пальцев по корешкам книг. Ни одна не фонила и не светилась, как положено всем приличным артефактам при соприкосновении с ведьмой.
- Вопрос с подвохом?
- Нет.
- Врешь.
Он фыркнул и сложил руки на груди, намекая, что даже если я буду падать, ловить меня никто не собирается. Пф, не очень-то и надо.
- Хорошо, как давно ты знаешь Марка и этого… мракаура? – слегка недовольно осведомился Макс, когда ему надоело пялиться снизу на мою пятую точку.
- С детства. С самого своего первого дня, когда меня нашёл Виктор Коншин и привез к себе в поместье. – Я улыбнулась, вспомнив, как восьмилетний мальчик бесстрашно подходит к грязной пятилетней девочке в рваной одежде и протягивает для знакомства свою руку – чистую, ухоженную, обрамленную накрахмаленным манжетом рубашки. Тогда меня подкупила его улыбка, дружелюбная и искренняя, и прелестные ямочки на щечках. С возрастом ничего не изменилось: даже будь я сто раз уверена, что никто и ничто не заставит меня делать то, чего я не хочу, стоит Тагашеву пару раз улыбнуться, показав мне ямочки, и все, готово! – Я понимаю, что ты его ненавидишь из-за Златы, но Елизар – хороший. По крайней мере, я не знаю никого, кто вынес бы столько и не озлобился на весь свет. Я вот так не смогла.
- Ты считаешь себя злой? – ухмыльнулся верлаф, глядя мне в глаза, когда я спустилась, чтобы отдать ему книгу, ответившую на мое прикосновение, и явно намекая, что знает сотню существ, которые в десятки раз хуже меня.
- Ну… Я не так добра, как Альбина, и не так зла, как Виктор. Я – что-то среднее. Что-то… другое.
Я быстро отвернулась и полезла наверх.
Только Елизар и Марк знали, как я ненавидела это слово. Не человек, не верлаф, не мракаур, не полукровка. Я была чем-то непонятным и, судя по всему, единичным. Нет, я не жаловалась им. Но и не радовалась. Просто иногда становилось очень тяжело от невозможности поговорить с кем-то об этом. Да, друзья кивали и выслушивали, но при этом хорошо, если понимали едва ли половину из сказанного.
- Я не думаю, что ты злая или плохая, - произнес парень. Я с интересом глянула на него вниз. – Просто слишком… взрослая. Фомин не зря спросил, сколько тебе лет.
На какое-то время наступила тишина. Я успела спуститься почти до уровня оборотня, когда молчание стало надоедать.
- А что у тебя со Златой? – спросила я, отдавая ему очередную книгу.
К моему удивлению, Макс не стал злиться или отмалчиваться.
- Ничего. Она счастлива со своим мракауром, скоро выйдет за него замуж, и будет у них целая орава маленьких Елизарчиков. – Он передернул плечами, как если бы съел что-то мерзкое. – Для меня в ее жизни места нет. Ты что-то сломала во мне, когда сказала, что хватит мучиться несчастной и невзаимной любовью. – Фадеев вымученно улыбнулся мне, присевшей на ступеньку лестницы напротив него. Это было очень прикольное чувство – быть с ним одного роста, когда обычно я ему в прыжке до подбородка доставала!.. – Я весь день потом об этом думал. И глядя на Злату, бегающую с тобой по магазинам, неожиданно понял, как устал. Я устал бороться, Ярослава. Я просто устал. Мне надоела боль. Я хочу… отдохнуть. – Он вдруг резко нахмурился и как-то возмущенно уставился на меня. – Ты что, заклинание какое-то применила, что я тебе тут душу изливаю?!
- Поздравляю, Макс, - улыбнулась я. – Ты только что стал взрослым.
- Издеваешься?! – гадюкой зашипел оборотень, и его синие глаза сверкнули.
- Нет, - поднимаясь со своего насеста, ответила я. – Ты научился отпускать людей из своей жизни. Ты повзрослел. Ты уже не парень – мужчина. Я рада за тебя, Макс. Правда.
Улыбнувшись недоверчиво глядящему на меня парню, я перешла к другому шкафу и снова полезла на самый верх. Книга, стоящая посередине, мягко засветилась, реагируя на ведьму, и я вытащила ее, спускаясь к верлафу.
- Ты любила когда-нибудь? – вдруг поинтересовался он, когда я протянула ему книгу.
Пальцы непроизвольно сжались сильнее, и я удержала ее дольше нужного.