Единственная реакция, которую получаем от Деймоса, – долгий выдох, пахнущий лавром и бадьяном. Он не потрудится ответить. Знаю, что он остерегается ведьм. Когда Цирцея и Мероэ отпускают меня и уступают место Зельде и матери, те, в свою очередь, игнорируют Деймоса. Тетя протягивает бокал джина, который с удовольствием принимаю.
– За тебя, Элла.
– За тебя, доченька.
Пью с ними, после чего женщины обнимают меня.
– Ты сильная, смелая и непобедимая, – шепчет мне Зельда.
Ее слова, как и джин, согревают изнутри.
– Сестры сделали тебе лучший подарок, – продолжает мама. – Используй сегодня Стиллу, не дай ему навредить тебе.
– Не волнуйся за меня, мам, – успокаиваю ее.
С тех пор как ношу Стиллу на шее, страх уменьшился. Он все еще присутствует, потому что боюсь психического насилия от того, что может произойти сегодня ночью, гораздо больше, чем физического. Но знаю, что смогу избежать последнего.
– Я люблю тебя, Элла.
Мама целует меня в обе щеки и уходит, ее глаза блестят. Сердце замирает, когда занимаю место на скамейке.
– Если собираешься пить, тебе следует что-нибудь съесть, – рекомендует Деймос.
Я бы и рада, но не могу проглотить ни кусочка. Не успеваю сказать об этом, как перед нами появляется Зевс. Предполагаю, что он собирается обратиться к Деймосу, но переводит внимание на меня.
– Элла, я бы хотел побеседовать с тобой.
Он протягивает руку, приглашая следовать за ним. Гармония предупреждала меня, но в обители ведьм трудно избежать их внимания. Зевс оказался бы дураком, если бы попытался что-то сделать здесь. Встаю, чтобы пройти с ним. Деймос не реагирует на мои действия. Зевс ведет прочь от гостей, но не покидает Поляну. Электрические искры вьются вокруг лавровых листьев на его голове.
– Элла-без-дара, я не принимаю в семью всех подряд. Смертные, которым я готов даровать божественность, в наше время редкость.
– Я не стремлюсь к бессмертию, – протестую я.
– Возможно, не сейчас, но рано или поздно этот вопрос возникнет. Смертные всегда хотят этого.
Я морщусь. Не могу представить ведьму, завидующую судьбе богов, у которых впереди вечность. Тем не менее, даже если у Зевса абсолютно предвзятое мнение о Гекате, он все равно хороший источник информации о ней. Я должна разобраться в предыстории конфликта.
– А что насчет Гекаты? Она была богиней, но это не помешало вам уничтожить ее. Не только смертные представляют для вас проблему.
Может, я слишком много себе позволяю в разговоре с повелителем богов…
– Смертные – пыль под моими ногами, – рычит Зевс, замедляя шаг.
Его голос оглушает. Этого достаточно для того, чтобы я вздрогнула. Но не более, по уровню наведению ужаса Деймос намного превосходит Зевса. И я была этому свидетелем. Не знаю, пытается ли повелитель богов запугать, но он не сравнится в этом с внуком.
– А что касается предателей…
Он поворачивается ко мне, пылающие глаза с легкостью пронзают вуаль. Его волосы начинают развеваться, а по верхней части тела пробегает электричество. Делаю шаг назад, боясь, что в меня попадет молния. Если Деймос наводит ужас, то Зевс поражает. Воплощение силы навязывает себя.
– Я их раздавливаю.
Я сглатываю.
– Даже не думай предать меня, слуга Гекаты. Иначе тебя постигнет участь куда хуже, чем у падшей богини.
Застывшая, я хотела кивнуть, но не смогла. Клянусь Гекатой, я предам их, несмотря ни на что! Во рту пересохло, а по позвоночнику побежал холодный пот. Неужели он ждет ответа? Кажется, что он здесь скорее для того, чтобы напомнить, кто здесь главный.
– Отец!
Электрический шар передо мной исчезает. Глаза Зевса вновь становятся серыми, а развевающиеся волосы возвращаются в изначальный вид. Афина берет его за руку и притягивает к себе, отвлекая от меня. Замечаю ее подмигивание, в то время как Зевс, кажется, поглощен присутствием дочери.
– Моя маленькая Паллас, моя прекрасная Промахос! – говорит он, обнимая ее за плечи.
– Ты все еще не рассказал мне, как отчитал сатиров, продававших Нектар.
– А ведь правда, я их не отпустил…
Они уходят. Я знала, что Афина – особенная для Зевса, любимая дочь, единственная, кто имеет право носить молнию отца, но не ожидала, что он так быстро растает!
– Да, это что-то.
Голос Диониса заставляет вздрогнуть, но я рада его видеть! В отличие от остальных богов он не одет как олимпиец, на нем индийская туника из пурпурного шелка и шаровары из того же материала.
– Вина? Выглядишь так, будто тебе не помешал бы бокальчик.
– Да, спасибо.
Беру бокал, приподнимаю вуаль и делаю глоток.
– Осторожно, не перебарщивай!
Он говорит о вине? Нет, Дионис опускает вуаль.
– Что?
– Только Деймос может это сделать. И он уже косо смотрит на нас.
Бросаю взгляд в сторону. Высокий, темный силуэт Деймоса выделяется на фоне ярких цветов. И действительно, он стоит лицом к нам. Вижу, как он выпускает сигаретный дым.
– Пойдем, – тянет Дионис, беря за руку.
Мы ускользаем на другой конец Поляны, среди ведьм и нимф, туда, где все едят, пьют и поют. Впервые за день я улыбаюсь от удовольствия. Дионис прячет меня от посторонних глаз, укрывая нас за камелией.
– Ты так боишься Деймоса? – смеюсь, чувствуя, как стала более расслабленной.
– Мы с ним уже сталкивались на поле боя. Одно только присутствие Деймоса и Фобоса рядом с отцом на боевой колеснице гарантирует победу. Я видел людей, настолько отчаявшихся от страха и ужаса, что они вонзали меч себе в живот. К счастью, боги переменчивы. Мы не всегда были по разные стороны.
Он достает из кармана флягу и делает глоток Нектара, а затем, чисто из вежливости, предлагает мне. На этот раз я не отказываюсь.
Деймос был прав, на вкус это граппа из меда и розы. Прекрасный и крепкий напиток. Я не успеваю сделать второй глоток, Дионис быстро забирает флягу.
– Если Деймос увидит, то я мертвец.
Его улыбка заставляет меня смеяться. Бокал джина, затем вино, наконец, Нектар, и все это на пустой желудок.
– Я не намерена подчиняться ему.
– Я хорошо знаю «Деймоса-воина», но «Деймос-муж»… Эта ипостась мне неизвестна, – рассуждает Дионис.
– Не знаю, хочется ли мне знакомиться с этой его стороной. Не могу понять, о чем он думает.
Дионис кладет руку мне на плечо.
– Союз слишком важен, чтобы Деймос рискнул что-то испортить. От него зависит возвращение на Олимп. Не могу дождаться, когда вернусь туда, чтобы восстановить силу и вернуть контроль над неподвластными менадами и сатирами.
Его заявление немного холодно, но он прав. Это также утверждает меня в мысли быть осторожной с Деймосом и не отвергать его слишком резко.
– Это правда, – отвечаю с улыбкой.
Жаль, что Дионис не предложил себя для союза. Не уверена, насколько он стабилен, поскольку, похоже, потребляет много Нектара, но он заботливый, приятный и теплый. А еще очень соблазнительный.
– Деймос ищет тебя, – раздается голос справа от меня.
Клянусь Гекатой, неожиданные божественные появления однажды меня доведут!
Прижав руку к сердцу, смотрю на появившуюся суровую и отстраненную Гармонию.
– Я сейчас прид…
Она отворачивается прежде, чем успеваю закончить фразу: ее внимание отвлечено Дионисом. Неожиданно ее лицо расслабляется, и она словно становится старше. Ее охватывает сильное волнение, и она нежно кладет руку на щеку бога.
– Семела…
Дионис берет ее руку в свою, взволнованный, как и она.
– Нет, Гармония, я ее сын.
– Ты так похож на нее.
Ее улыбка, счастливая и опустошенная одновременно, заставляет мое горло сжаться. Дионис нежно целует ее в лоб.
– Я так давно тебя не видел, – шепчет Дионис. Гармония прижимается к нему. Видя это, думаю об Аресе и Афродите. Я еще не видела проявления нежности у богов. На мой взгляд, их бессмертие налагает отпечаток, чтобы они могли позволить себе знаки внимания, которые даже для смертных длятся лишь долю мгновения. И все же они способны на них.