Что ж, прекрасно, у него были чувства ко мне, рада это слышать! Спасибо за информацию, никудышные боги любви!
Сестры подходят следом. Вероятно, они сопровождали Эроса и Антероса. Это выглядит как вмешательство. Пульс учащается от раздражения и страха. Зачем оживлять все эти ужасные чувства, когда можно вырыть яму и сбросить в нее их?
– Хватит! – вскрикиваю в панике. – Носки ждут меня, так что извините!
Я несу ерунду, но для оправдания сойдет. Поворачиваюсь на каблуках, чтобы уйти, и только через десять шагов резко останавливаюсь.
Я вижу черного пса. Он выделяется на снегу. Надеюсь, у меня не галлюцинации. Он проходит немного вперед и останавливается, я подражаю ему, сбитая с толку. Он действительно хочет меня видеть? Ведь его последняя фраза звучала как прощание. Пес садится. У меня за спиной толпа свидетелей, понимаю, почему он не хочет идти дальше. Сокращаю разделяющее расстояние и падаю на колени в снег перед ним. Ожидаю трансформации, но она не происходит. Он не хочет говорить?
Пес опускает голову и тянется к моей руке. Он просит ласки. Должно быть, у меня бред. Провожу пальцами по мягкой темной шерсти. Бушующие эмоции охватывают живот, легкие и сердце. Не в силах сопротивляться, прижимаю его к себе. В голове все перемешивается. Он пришел попрощаться со мной? Или согласен, чтобы мы были друзьями? А может, хотел убедиться, что я не утонула в чае, пирожных и сериалах? В любом случае у меня не было возможности поговорить с ним!
– Я так по тебе скучаю.
Остаюсь прижатой к нему, борясь со слезами, счастливая оттого, что он рядом. Пес увеличивается в размерах, шерсть уступает место густой шерстяной ткани. Чувствую, что меня поднимают, когда Деймос обретает человеческое обличие. Его руки обвиваются вокруг моей спины, чтобы прижать к себе. Снова оказываюсь в его объятиях, уткнувшись носом в шею, наполняясь его теплом и древесным запахом.
– Я тоже скучал по тебе, – подтверждает он великолепным хриплым голосом.
Он не может оставить меня, после того как сказал мне это. К тому же он говорит в прошедшем времени, значит, еще ничего не кончено? Он не будет скучать по мне, если я останусь с ним?
Деймос мягко опирается на меня, неохотно отстраняюсь, но он продолжает держать руки на моей талии. Мы смотрим друг на друга, и, клянусь всеми богами, в его глазах знакомые эмоции. Те, что очаровали меня мягкостью, силой и желанием.
– Почему ты здесь? – спрашиваю, вцепившись пальцами в его пальто.
Он указывает на братьев и сестер слегка усталым и забавным движением подбородка.
– Они очень настаивали.
Если бы я его не знала, плохо бы это восприняла. Но не сомневаюсь в его ироничном тоне. Его гордость уязвлена, как и моя. Он прижимается своим лбом к моему, и наши руки соединяются.
– Но мне не нужно было слышать, как Фобос встает на твою защиту, я уже знал, что люблю тебя и хочу, чтобы ты была рядом со мной.
Клянусь нимфами неба и земли, это именно то заявление, которого не ожидала услышать, но на которое так сильно надеялась! Я хотела заговорить, но не могла произнести ни слова. В любом случае Деймос не оставляет мне на это времени, продолжая говорить.
– Это обещания, данные на вечность, – произносит он, доставая из кармана черное кольцо, сверкающее бриллиантами. – Ты единственная, кто может носить его, и единственная, кому буду давать эти обещания снова и снова: уважать не принуждая, защищать и оставаться верным этому обету до скончания веков.
Произнося эти слова, он создает тонкую золотую цепочку, нанизывает кольцо на ее звенья и надевает мне на шею. Он позволяет мне пройти оставшуюся половину пути – ту, которая приведет к кольцу на пальце. Он снова открывает свое сердце, и я намерена показать себя достойной этого. Сжимая тяжелый металл в ладони, прижимаюсь к нему лбом, взволнованная.
– Я люблю тебя больше всего на свете.
Мне не хватает слов. Я хотела бы пообещать ему, что всегда буду уважать и защищать его, но мне еще предстоит пройти долгий путь, работая над чувством вины. Хочу, чтобы он безоговорочно мне поверил. Деймос прижимает меня к себе.
– Элла, мы все перевернули с ног на голову, – шепчет он. – Как насчет первого свидания? Это же люди называют «первым шагом»?
Поднимаюсь на цыпочки, смеясь, чтобы поцеловать его в губы.
– Да, – говорю я между поцелуями.
Его рука прижимает меня к себе, чтобы углубить восхитительный поцелуй. Его рука зарывается в мои волосы и щекочет ухо.
– Элла, моя Агапе, – рычит он между двумя поцелуями.
Мы совершенно забываем о нашем окружении, которое тем не менее приблизилось к нам и даже увеличилось, так как к остальным присоединилась Гармония.
– Хорошо! Миссия выполнена, Love Team[11]! – восклицает Мероэ, хлопая в ладоши.
Полагаю, мы не можем больше игнорировать их. У Деймоса такой же нетерпеливый вид, как и у меня. Мы остаемся прижатыми друг к другу, желая возобновить едва начатые поцелуи.
– Мне не нравится название команды, – комментирует Гармония.
– И мне тоже, – с сомнением говорит старшая сестра.
– Следующий шаг, Цирцея и Гермес! – с энтузиазмом добавляет Мероэ.
Цирцея сильно краснеет, а братья Деймоса изумленно смотрят на нее.
– Что? Гермес? – восклицает Эрос.
– О нет! – выдыхает Антерос.
– Это очень плохая идея, Цирцея, Гермес…
– Мы уважаем нашего дядю, но он сомнительный кандидат.
– Я бы не сказал лучше, – поддерживает Фобос.
Цирцея с жаром протестует:
– Тем лучше! Потому что между нами ничего нет!
– Конечно, – смеется Мероэ, скрестив руки на груди. Цирцея швыряет снежок ей в лицо, не двигаясь с места. Я бы сказала, что это недобросовестное использование магии, но ведь сработало!
– Может, погреемся в другом месте? – шепчет на ухо Деймос.
– Хорошая идея.
Он обнимает меня, я прижимаюсь к нему, и мы ускользаем.
Эпилог 1
Сидя на лапе Сфинкса, доедаю печенье, в то время как существо допивает приготовленное мной каркаде из гибискуса через гигантскую соломинку, вставленную в стеклянную бутылку. Каждую пятницу, ближе к вечеру, захожу за Деймосом в штаб-квартиру и, ожидая его, болтаю с гигантским сторожем. У Сфинкса имеются удивительные братья и сестры: Лернейская Гидра, Немейский лев, Химера и Цербер. Они были созданы только для того, чтобы испытывать героев, и первые трое погибли, сражаясь с Гераклом и Беллерофонтом. Церберу повезло больше. Аид забрал его в подземный мир. Что же касается Сфинкса, он сбежал от Эдипа. Несмотря на размер и кошачьи лапы, у него никогда не было склонности к насилию, он всегда предпочитал головоломки, чтобы бросить вызов разуму.
Должна признать, он превосходен. Даже по человеческим меркам.
– Маленькое и зеленое, поднимается и опускается – что это? – спрашиваю я у Сфинкса.
– Горошинка в лифте.
– Невероятно! Откуда ты можешь это знать?
– Дедукция. Я основываюсь на окружающей культуре, и ответ напрашивается сам собой.
– Но как ты знакомишься с культурой, не выходя отсюда?
Он пожимает огромными львиными плечами. Его лицо не так выразительно, но взгляд излучает интеллект.
– Просто знаю, и все.
– Ты олимпийский Шерлок Холмс, – восхищаюсь я.
Сфинкс улыбается, удивленный. Мне не нужно объяснять, о ком идет речь, его знаниям нет предела. Должно быть, разум Сфинкса воспринимает окружающую информацию и распределяет по разделам, как в энциклопедии. Тем не менее Сфинкс с нетерпением ждет возможности вернуться на Олимп, чтобы снова расправить крылья в небе. Афина приняла его у себя и дала убежище в штаб-квартире, после того как боги были изгнаны с Олимпа. Богиня разума делает все, чтобы возвращение прошло в наилучших условиях.
Деймос в этот момент выходит из лифта. Мой нежный бог ужаса в сером костюме приближается к нам, черты его лица напрягаются, когда он замечает наш со Сфинксом заговорщический вид.