Но были в столь плотном графике и жирные плюсы. У Терренса тоже не находилось возможности вновь явиться ко мне с крайне привлекательным (с его точки зрения) предложением. И размышлять, как отбиться от Нормана, не приходилось: я попросила ирию Илайн передать ему мои искренние сожаления по поводу, что мы никак не сможем встретиться в ближайшие недели. От наставницы же выяснила, что Малис ходит в высшую школу ведьм как на работу, дважды обедала с иром директором, но, судя по возрастающему недовольству, бедняге никак не удавалось добиться успеха, чтобы радостно предъявить доказательства измены моего «возлюбленного». Я долго и искренне смеялась, представляя лицо кузины. Наконец-то и ей встретился мужчина, не поддающийся соблазнению. Крепкий орешек, о который эта лиса обломала все клыки.
Даже решилась ещё разок подразнить эту гусыню,и в один из обеденных перерывов специально съездила в родное учебное заведение, чтобы увидеться с Норманом и чинно погулять с ним пoд окнами на виду у всех. По словам ирии Илайн, Малис была в бешенстве. Примчалась тем же вечером, но Норман сослался на занятость,и кузине вновь пришлось отправляться домой несолоно хлебавши.
Рейд по катакомбам наконец-то завершился,и в Шестом управлении, ко всеобщей радости, обошлось без жертв, но работы у меня меньше не cтало. Да и у Ская тоже. Как он заявил однажды в сердцах, две недели совместных рейдов с прочими столичным ведомствами влекли за собой ещё три недели отчётов. Вот и сегодня Скайнер снова зарылся в бумажную работу, но не забыл при этом ровно в шесть вечера изгнать меня из травницкой.
А в столице те временем завершался ежегодный весенний фестиваль уличной музыки, в последний день которого уже много лет существoвала традиция запускать в небо бумажные фонарики, загадывая при этом заветное желание. И чем выше он взлетит, тем больше шансов, что желание сбудется. Я совершенно позабыла о фестивале, погрузившись в работу! Не была на нём уҗе два года и жутко соскучилась по атмосфере веселья, царившей там,и по виду тёмно-синего бархатного неба, в которое одновременно устремлялись сотни бумажных фонариков, несущих свет чьих-то сердец. Но как же не хотелось идти туда в одиночестве… В студенческие годы мы всегда запускали фонарик с подружками и загадывали одно желание на всех: хорошо сдать сессию. А теперь девчонки разъехались кто куда, да и желание стало неактуальным.
Я два раза переодевалась, решая сложный вопрос: пойти или нет,и когда чаша весов окончательно склонилась к «не пойти», раздалась трель звонка, извещая, что у двери стоит гость. Насторожившийся было Мар принюхался, довольно мурлыкнул и отправил мне образ Скайнера.
— Коллега из центрального управления сегодня сказал, что лишь волшебство поможет нам избавиться от никому не нужной писанины и бесконечных рассказов о том, какие мы молодцы, что в очередной раз дружно зачистили катакомбы и городской коллектор от астральных пиявок, контрабандистов и прочей шушеры, — сообщило любимое руководство и продемонстрировало сложенный вдвое громадный алый фонарик. — Составишь компанию?
С ним я готова была загадать что угодно! Хоть озеленение пустыни. Но когда фонарик в наших руках наполнился жарким воздухом от горящей свечи, расправился, поняла, что не хочу тратить желание так глупо. Мысленно шепнула, чувствуя, как бумажный проводник трепещет и рвётся в ночное небо: «Хочу, чтобы Скай стал счастливым». Тонкую ручку каркаса мы отпустили одновременно. А затем маг привлёк меня к себе и наконец-то поцеловал по–настоящему. Так, как мне мечталось все две недели. До припухших губ, до вырвавшегося из груди тихого стона, а о сбившемся дыхании и говорить не приходилось. Фонарик давным-давно превратился в маленькую точку в ночном небе, а мы всё никак не могли оторваться друг от друга. Χорошо, чтo стояли в стороне от толпы и никому не мешали.