— Это неправда! — воскликнула ведьма, и словно в подтверждение её слов возле Максима сплелось ещё одно тёмное дымчатое полотно.
— Сначала она не хотела принимать меня, но когда узнала кого я хотел приворожить, то охотно начала сотрудничать…
— Это ложь, я впервые вижу этого человека! Проверьте его на чары, он несёт какую-то…
— Эльвира Филипповна, — резко перебила её Изольда Петровна, — соблюдайте тишину или мне придётся удалить вас из зала.
Ведьма беспомощно умолкла, а затем наклонилась к Виктору, однако и тот пресёк её попытку заговорить одним резким жестом. Максим прочистил горло и продолжил плести свою ложь:
— Эта ведьма рассказала мне про чары запечатления, которые привязывают людей друг к другу, и объяснила, что для этого ритуала нужны кольца. И по счастливой случайности у меня как раз было кольцо, которое Полина потеряла в больнице, когда лечила меня. — Тяжело вздохнув, Максим заговорил чуть тише и с явным раскаянием. Полина невольно поразилась тому, как мастерски он управлял своим голосом: — Я не сразу решился на запечатление. Эльвира Филипповна пообещала большое вознаграждение, если я соглашусь. Она обещала, что мы с Полиной не будем ни в чём нуждаться до самой старости, и… я купился на это, потому что все накопленные деньги у меня увела любовница. В итоге я передал кольцо Полины этой женщине, а она…
— Он врёт, неужели вы не видите⁈ — закричала Эльвира Филипповна, вскакивая на ноги. А затем она с ненавистью ткнула пальцем в сторону Полины: — Этот мужчина покрывает её! Они сговорились! Виктор, а вы что молчите⁈ Это ведь вы передали мне кольцо…
В этот момент лицо ведьмака исказила свирепая гримаса ярости. Эльвира Филипповна словно задохнулась по полуслове, а он встал и громко произнёс:
— У моей клиентки небольшой нервный срыв. Сторона обвинения просит о перерыве.
Когда Полина осознала, что произошло, внутри бешенным вихрем взвилась безотчётная радость, а сердце начало отбивать новый торжествующий ритм. Она во все глаза следила за происходящим и даже пожалела, что из-за плотной завесы лживых полотен не видела реакцию Изольды Петровны. Но ведь не могла же та пропустить мимо ушей фразу, которую Эльвира Филипповна случайно обронила в конце? И не станет же она игнорировать странное поведение этих двоих?
Когда пожилая женщина заговорила, тон её голоса ответил на все вопросы Полины:
— Перерыв пять минут. И, кто-нибудь из охраны, сопроводите Эльвиру Филипповну, чтобы она случайно не потерялась по пути назад.
Ужас, который отразился на побледневшем полном лице, неожиданно привёл Полину в злорадный восторг.
Так вот что задумывал Стефан, когда предлагал сосредоточить все обвинения только на Эльвире Филипповне! Он хотел столкнуть ведьму со своим защитником и добился своего! Воистину блестящая идея!
Полина мысленно послала экзорцисту своё восхищение, а затем неожиданно уловила на себе взгляд Виктора и впервые за долгое время улыбнулась. Улыбка достигла своей цели — мертвенное лицо ведьмака едва уловимо дёрнулось, и Полину обдало волной плохо контролируемого бешенства.
Она не сомневалась: Виктор убил бы её, если бы вокруг не было столько свидетелей. И от этого губы Полины сами по себе растянулись в ещё одной мстительной улыбке.
Башня
Зал гудел, словно растревоженный улей.
Как только Эльвира Филипповна и Виктор скрылись из вида, кое-кто из присутствующих повскакивал со своих кресел, чтобы переговорить с сидящими вдалеке знакомыми. А Изольда Петровна даже не пыталась остановить воцарившийся хаос.
Глядя на весь этот сумбур, Полина уже почти не сомневалась в том, что выиграла дело. Хотя правильнее было сказать, что его выиграл Стефан, однако суть от этого не менялась.
Её оправдают. Она выйдет на свободу и сможет увидеть Алекса. А её враги будут повержены.
Полину настолько захватили победные размышления, что она с запозданием обнаружила, как напротив её стола появился Максим. За одно мгновение эйфорию вытеснило безотчётное беспокойство.
— Полин, мне очень жаль. — Он произнёс эти слова тихим и надломленным голосом. Подняв глаза, Полина молча уставилась в его исхудавшее лицо. Лицо, которое стало совсем чужим за каких-то несколько дней. — Моему поступку нет оправданий. Я правда…
— Я не смогу! — выпалила Полина, непроизвольно качнув головой. Максим озадаченно умолк, и она поспешила добавить: — Не нужно говорить, что сожалеешь, и просить прощения, я не смогу…