X О том, как избавиться от сладострастных снов, помочь при боли в животе, узнать еще до рождения поп ребенка, очистить лицо от сыпи и сделать щеки румяными, навсегда избавиться от волос на теле и добиться того, чтобы лесные духи наделили нас мудростью
Миновала уже неделя с тех пор, как Хуана де Саури удостоилась христианского погребения, но Саласар знал, что жители Сантэстебана, отчасти по вине неугомонного священника Боррего Солана, все еще не предали эту историю забвению. Они продолжали ее обсуждать, и в результате обстоятельства гибели женщины начали искажаться, приобретая самые невероятные черты. Стоило кумушкам собраться вместе, как они обязательно заводили об этом разговор, невзирая на присутствие детей. Тем лучше, так они быстрее узнают о происках ведьм, и те не застанут их врасплох. Судили-рядили, кто же убийца да как нашли тело, о бесовских знаках, которые при этом обнаружили, и призывали гнев Божий на головы злодеев.
Педро, плотник, рассказывал, что Хуана уже давно знала об ордах ведьм, обернувшихся волками, которые преследовали ее по ночам, воя, как одержимые, а ведь никто ее не слушал, бедняжку, и вот, поди ж ты, что получилось. Диего, точильщик, в свою очередь, уверял, что четыре человека из семьи будто бы раскаявшихся, остановившейся в доме Хуаны в ожидании прощения, просили его наточить нож огромнейших размеров, которым безжалостно нанесли несчастной более дюжины ударов. Без толку было объяснять, что Хуана утонула, потому что никто не мог понять, в чем это противоречит версии Диего. Но, вероятно, самую дикую историю поведала Мадален, портниха, утверждавшая, что якобы видела, как Хуана носилась над селением в ночь накануне гибели верхом на метле вместе с другой ведьмой, которая вцепилась ей в волосы и бесцеремонно спихнула вниз, когда они оказались над рекой. И вроде бы ведьма, удостоверившись в том, что Хуана утонула, улетела, выделывая пируэты в небе, корча насмешливые мины и заливаясь хохотом, от которого волосы вставали дыбом.
Мужчины покрепче и помоложе, которые после погребения Хуаны организовали в селении ночное дежурство, каждую ночь обходили дозором улицы группами по три человека, вооружившись палками и вилами. Свет их факелов угадывался даже за закрытыми ставнями и вместе с пересвистом, с помощью которого мужчины через определенное время общались друг с другом, дабы удостовериться, что все в порядке, успокаивал самых боязливых. Несмотря на это, Саласар опасался, что в любой момент кто-нибудь из прибывших еретиков столкнется с ночным дозором, и один косой взгляд вызовет бурю отмщения, которая закончится кровопролитием. Поэтому, убедившись в том, что все лица, значившиеся в его списках, уже допрошены, он решил как можно скорее провести церемонию примирения, хотя в глубине души предвидел грядущую неудачу. Церемония должна была явиться завершением первого этапа его изысканий, а он так ничего себе и не доказал.
За те пять недель, что Саласар с помощниками пробыл в Сантэстебане, он исписал более ста листов, в которых подробно изложил все, что произошло с момента его приезда, минута за минутой. Он проделал это с невероятной тщательностью. Записал все вопросы и ответы, не оставив без внимания выражение лиц кающихся и реакцию священника, которую охарактеризовал как проявление нетерпимости. Однако в его заметках нигде не содержалось ни одного прямого указания на существование сатанинской секты. Об этом он уведомил письмом главного инквизитора и своих коллег в Логроньо.
Это на первый взгляд могло показаться удачей, но у него, наоборот, вызвало досаду. Саласару хотелось бы увидеть, как человек прямо у него на глазах превращается в ворона, свинью, кота или любое другое животное; обнаружить в ночном небе женщину, летающую над домами верхом на метле; осмотреть одну из тех дьявольских жаб, о которых все говорили, будто они наблюдают за смертными, обрядившись в одеяние принца, изготовленное по меркам их уродливых тел. Но ничего подобного не случилось. Дьявол никак не обнаружил своего присутствия: не нашлось ни заросшего шерстью тела, ни даже зловонного дыхания. Саласар был разочарован: в конце-то концов, чего ради он сюда ехал?
Утро дня, назначенного для проведения церемонии примирения, было сияющим и ярким. Июльское солнце разогнало те немногие облака, которые еще оставались на небе после недавних дождей, и жара выгнала жителей из домов, как это бывает с улитками в начале весны. Было решено, что самым подходящим местом в Сантэстебане, где могла пройти церемония, призванная поставить заключительную точку в эдикте о прощении, был зал для собраний. Требовались достаточно просторное помещение и скромная обстановка, чтобы вместить в себя представителей власти, толпу любопытных, верующих из соседних деревень, претендентов на помилование, а также Саласара с помощниками.