Гермиона отстранилась и сделала несколько шагов назад. Она крепко сжала длинные пальцы в своей ладони.
— Ты даешь мне надежду, которую я не могу себе позволить, охотник.
— Когда наступит полнолуние, придёт время нашей битвы. До этого момента мы можем делать, что захотим, — тихо проговорил мужчина.
— Надеюсь, в этот раз ты сумеешь сдержать слово.
Малфой прищурил глаза, устав от бесконечных тайн и загадок. Где правда, а где ложь, он уже не знал. Грейнджер была чем-то иным, чем-то за гранью его привычного мира.
— Мы дружили много лет с Кэссиди. Она жила тихо и мирно, растила своих дочерей, обучая магии и рассказывая о неприкосновенности человеческой жизни. Наш ковен веками ставил её превыше всего. Только вот… Несколько лет назад Кэссиди нарушила главный закон: отведала людской плоти. Мы узнали слишком поздно, жители деревни обратились к охотнику за помощью. Каждая ведьма, которая станет на кровавый путь, умрет.
— И кто же убьет её? Собственные дети?
— Нет, Верховная. Она должна следить за тем, чтобы все жили мирно и исполняли свой долг, — Гермиона смотрела на старый дом с грустью. — Скоро к нам присоединится тринадцатая сестра, и я должна найти её раньше, чем она совершит ошибку.
— Кто управляет ковеном?
— Верховные не избираются, они рождаются таковыми. Я унаследовала знания и силу от матери, которая управляла кланом Северных ведьм. С годами я создала свой. Кэссиди должна была пасть от моей руки, более милосердной, чем…
— Чем моей, — закончил за неё Малфой.
Похоже, что в их истории он действительно являлся страшным чудовищем. Снейп рассказывал, что ведьмы могут создавать общины, но информации было крайне мало, поэтому охотник не воспринял её всерьез. А зря. Возможно, тогда бы раздирающая пустота внутри отступила, а гармония наполнила бы каждую клетку.
Грейнджер направилась в дом и рукой поманила Драко за собой. Девочки уже накрывали на стол и не выглядели такими подавленными, как он ожидал. Они собирались поесть вместе с убийцей собственной матери. Мужчина уничтожал водяных, болотных, северных, которые точно не могли быть причастны к трагедии в его семье ради мести.
Эвелин же поддерживала огонь в камине, чтобы приготовить еду. Тиана нарезала морковь и имбирь. Хотя правильней бы было ненавидеть всех охотников и всех дроу за то, что сделал Малфой. Пусть он защищал деревню и её жителей, но для ведьм…
— Мы не держим на тебя зла, — словно прочитала его мысли Эвелин. — Мама стала чудовищем. Такая судьба ждет каждую из нас, кто убьет человека.
— Разве лучше жить во страхе? — Драко протянул ей деревянный черпак.
— О каком страхе ты говоришь? Я могу сжечь всю деревню до тла за одну ночь. Они должны бояться меня, а не я их. — продолжила девочка. — Мы не убиваем ради равновесия. Любая жизнь бесценна, и кто отнимет её, должен отдать собственную.
В тёмных глазах было слишком много мудрости, совсем не по возрасту. Охотник сел за стол и прошелся глазами по скромной обстановке. Несколько шкафов, прялка в углу, потрепанный ковер.
Гермиона собрала кудри в высокий хвост и помогла расставить тарелки. Северус бы умер на месте, если бы увидел такую картину: лучший ученик за одним столом с ведьмами собирался есть похлебку.
Всё перевернулось с ног на голову. Малфой почти нарушил самый главный закон для любого охотника, когда был готов уничтожить Грейнджер, которая просто не могла никого убить. Она помогала, спасала, создавала, но никак не истребляла. Волшебники отвергали таких, как Драко, оставляя его между мирами. Чем же отличается Гермиона? Абсолютно ничем.
С девочками они остались до позднего вечера. Помогали починить дом и обновить защитные заклинания. Первозданная магия подчинялась каждому движению мужчины, но он все ещё не достиг желанного равновесия, хоть и был к нему близко как никогда. Ему хотелось слиться в обжигающем поцелуе с ней снова и стать одним целым. Хотелось получить ответы на все свои вопросы. Хотелось найти свой Удел. Сидя у кромки реки, Драко наблюдал, как плещется рыба, и тонул в собственных мыслях.
— Нам пора, — девушка коснулась его плеча, привлекая к себе внимание.
— Мы должны забрать их с собой. Охотники не будут разбираться, и девочки…
— Они могут позаботиться о себе. Ведьмы и дроу развиваются и растут быстрее, чем люди раза в три, забыл? И я оставила им заколдованные монеты. Если что-то произойдет, то ковен придет на помощь.
— Не ты? Ковен? — Малфой сдвинул брови.
— Неизвестно, выживу ли я после того, как падет метка Мораны, Ты ведь опытный охотник.
Он ничего не ответил, не желая рассказывать, что не собирается её убивать. Она — не чудовище. И это окончательное решение.
Перемещение вновь кружило голову. Черт бы побрал порталы и всё, что с ними связано. Гермиона, оказавшись в родном лесу, принюхалась. Будто что-то почувствовала. Драко приблизился и прислушался, используя на максимум обострённый слух. Ничего. Первозданная наполнила кости, пытаясь изучить местность. Снова ничего, кроме магии лесной и дроу.
— Всё в порядке, я просто проверяла, есть ли тут опасность, — улыбнулась Грейнджер. — Мало ли…
— Думаю, вряд ли найдется смельчак, чтобы напасть на нас, — уголки губ Малфоя поползли наверх.
Её лицо мгновенно помрачнело, словно она что-то вспомнила. Резким шагом девушка направилась прямо в хижину и грубо открыла дверь. Охотник непонимающе последовал за ней. Теперь ей не избежать вопросов, и скорее он позволит матери монстров разорвать его на куски, чем отступит.
В комнате было темно, и Гермиона несколькими взмахами руки зажгла свечи. Она старательно делала вид, что не замечает Малфоя, который сел на кровать и скрестил руки.
— Говори.
Отрывистая фраза разрезала тишину. Сейчас. Он хотел получить все ответы прямо сейчас и ни секундой позже.
— Ты не слышала? — Драко встал и в два шага приблизился к ведьме. — Я устал ждать. Ты должна ответить на мои вопросы.
— Тогда спрашивай, — она ответила с нескрываемой злостью.
— Мы встречались раньше. Расскажи об этом. Расскажи, дракон тебя раздери, все с самого начала.
— Это не вопрос, а ты, очевидно, не самый умный охотник!
— Ты — моя имани? — Малфой схватил её за плечи, чувствуя, как накатывает безудержный гнев.
— Да…
— Получается, что и Удел.
— Нет, Драко. Здесь ты ошибаешься, — она попыталась отдернуться, но крепкие руки держали с невероятной силой. — Я покажу тебе, дождись полной луны.
— Я не готов так долго ждать!
— Придется, мне ведь пришлось… Четырнадцать лет! Докажи мне, что ты стоишь каждого адского дня, когда мне было тяжело, страшно и больно. Ты обещал быть рядом, но забыл и просто исчез из моей жизни! Не смей требовать от меня ответов сию же секунду, чертов дроу! Возьми, что тебе нужно, и убирайся!
— Так тому и быть, — он перекинул ведьму через плечо и направился к двери.
Гермиона зачаровала проход, и замок засветился колдовским узором. Теперь не выйти и не войти. Драко толкнул массивное дерево ногой, но магия не дала петлям даже скрипнуть. Он повалил ведьму на постель и навис сверху.
— Отпусти меня, — прошипела она сквозь зубы.
— Ты сказала брать, что нужно, и уходить, а потом заколдовала дверь. Пора бы определиться в своих желаниях.
— Ты ведь должен убить меня, забыл?
— Живи сегодня, чтобы воевать завтра, — он обжигал её шею горячим дыханием.
Гермиона приоткрыла рот, чтобы набрать побольше воздуха и возразить. Малфой не дал ей даже шанса, впившись ядовитым поцелуем прямо в красные губы. Смерть вперемешку с уничтожающей страстью слились воедино, вырывая лёгкие из грудной клетки с ужасающим треском.