-Здравствуйте, мисс. Я дворецкий. Хозяин ждёт в своём кабинете. Я вас провожу к нему. За собаку не беспокойтесь, её отведут на кухню, чтобы покормить, -произнёс с легким акцентом пожилой мужчина.
Посмотрев, на Адимуса и увидев его безметежную морду, поняла, что мне нечего опасаться, он дарил мне этим надежду. Мы зашли в дом. Адимуса я проводила взглядом на кухню, а сама началала подниматься с дворецким по просторной лестнице на второй этаж. Мы шли медленным размеренным шагом, весь этот путь я читала молитву Богородице. Неизвестность меня пугала. Пройдя коридор, мы остановились у большого витражного окна, здесь я поразилась красоте картины из стекла. Это было лицо прекрасной молодой девушки: молочная кожа, большие карие глаза, тёмные длинные волосы, а какие правильные черты лица, словно кукольные.
-Нам сюда, прошу,-вежливо произнёс дворецкий.
Отвлеклась от портрета и переключила взгляд на массивную деревянную дверь прям перед собой, её открыли и передо мной стоял пожилой мужчина, такого же примерно возраста как дворецкий. Но нет, так мне показалось, он всё-таки моложе, присмотревшись, я поняла, что делало его старше, а именно такой же потерянный грустный взгляд как у Рафаила.
-Здравствуй, я Кезеф, проходи, не стесняйся,-произнёс мужчина. Голос был негромкий с хрипотцой, но уверенный.
-Здравствуйте, меня зовут Анастасия, спасибо,-пыталась говорить так, чтобы мой голос не дрожал.
-Садись, не бойся меня, мы просто поговорим.
15 глава. Кезеф
„Как юна и красива!“ Эти мысли первыми возникли в моей голове, когда увидел её. А самое страшное - сравнение. Эта девочка так похожа на мою дочь, нет, не внешне, а огоньком жизни в душе, которая вот вот отразится в пламени с годами. Анечки нет, но эта зеленоглазая фея поможет мне наконец отомстить за неё!
Когда мне позвонил Рафаил, я сразу осознал, что это от отчаяния, просто по мелочи он не стал просить помощи. Он знал, куда надо целиться, чтобы якобы сломать меня и заставить спасти эту глупышку. Эта девочка с приюта-моя долгожданная благодать. Об этом Рафаил даже не задумывался, когда звонил, также и не догадывался на кого работает. Прозаично, но всё же, он связался с сыном, отец которого повинен во всех наших с ним бедах. Бесу на всё наплевать! Он устраняет каждого, не перед кем не остановится. Даже сын про него много не знает. Андрас вырос размазнёй, он недальновиден. А ведь Бесу всегда хотелось преемника. Зачем царство, которое некому после своей смерти передать?!
Я начал с того вопроса, что был ближе мне и ей, что нас объединяло.
-Девочка, ты знаешь что такое боль? Я имею ввиду не физическую, а душевную, которая поглощает, сдавливает лёгкие тисками, не давая вздохнуть...
-Да, -робко ответила она, -Мои родители погибли, когда я была маленькой. Я скучаю по ним, сердце всегда разрывается от боли, когда вспоминаю те крупицы моей жизни с ними, так хочется вернуться в то беззаботное для меня время.
Глаза девочки увлажнились, я на верном пути.
-Тогда ты должна понять мою просьбу. Да, я не оговорился, это просьба, не приказ, не долг передо мной за твоё спасение. Это в какой-то мере и мольба безутешного отца.
Здесь я еле здерживался от слёз сам, а ведь думал, что уже всё выплакал. Говорят, мужчины не плачут. Ещё как плачут! Я, который прошёл многочисленные войны, наблюдая за смертью своих братьев, не по крови, но по духу, что намного величественее, чем просто плоть, всегда не мог сдержать слёз, каждые похороны любимых для меня людей, это как операция без наркоза. Резали и отрезали по кусочку моё сердце. „Моя жена умерла, дочь убили, что теперь и для кого жить?“ Этот вопрос как мантра засела в моей голове. Но всё же я хватался за эту жизнь, отнёсшую ко мне по-сволочному. Я поменял веру, поменял окружение, стал отшельником с твёрдой уверенностью, что не при каких обстоятельсвах не наложу на себя руки, иначе не попаду в то место, куда попали мои дорогие девочки, на тот блаженный островок, где всегда светло, где не бывает грусти и боли, куда я обязательно попаду, как только поквитаюсь с ним, этим злом, которое отравляет всё на своём пути. Его яд заставляет всё гнить на своём пути. Но есть в этом мире, что не отравлено, его проклятие и спасение. Через него я и решил действовать, через Андраса.