Обратиться к барону как положено, ведьма не успела. Барон взглянул на бледное, напряжённое лицо девушки и заговорил первым:
— Он умирает?
— Нет… ваша милость, — ответила Магда. — Пока нет, но…
— Есть шанс его спасти? Зачем вы выгнали служителя?
— Он там не нужен. Если надо расспросить — Лим справится, он и поможет в лечении, если будет надобность.
— А если раненный умрёт?
— Молитву можно и потом прочитать, — зло выкрикнула ведьма. Крам не умрёт, только не это! Барон удивлённо нахмурился. — Простите…
— Что с ним?
— Множественные переломы, — с трудом солгала ведьма. — И ещё воспаление лёгких, если я не ошиблась в признаках болезни.
— Нужна помощь?
— Да, — сообразила девушка. Если у Крама воспаление лёгких, то не имеет смысла заворачивать больного в фальшивые лубки. — Я займусь костями, а тем временем пусть мне привезут нужные травы.
— Костями?
— Да, — продолжила лгать ведьма. — Есть такое колдовство… мы его очень редко можем применять, раз в год, от силы — два. Оно лечит… некоторые болезни. Переломы можно попробовать.
— Попробовать?
— Вылечить, — поправилась Магда.
— А почему переломы, а не лёгкие?
— Лёгкие этим не лечатся.
Барон пожал плечами, не желая вдаваться в ненужные ему подробности.
— Кого думаете послать? Практиканта вашего?
— Лима? Нет. Он ведь в лекарствах и травах не разбирается…
— Нору?
— Нору?!
Чтобы сеньор ради неизвестного бродяги погнал с поручением старшую дочь?!
Барон хлопнул в ладоши, вызывая слугу, и велел привести юную госпожу, да наказать ей одеться для верховой езды. А заодно позвать к себе практиканта. Лим пришёл быстро — не хотел надолго оставлять раненого. Тот метался в бреду и всё просил прощения. Наверное, они немного перестарались со своими внушениями.
— Пойдёшь в конюшню, — вручил Фирмин практиканту баронский перстень. — Скажешь, что от меня и лично подготовишь для молодой госпожи лошадь. Сам выберешь и выведешь. Быструю и надёжную. Ты понял?
Вампир встретил пристальный взгляд сеньора и поймал его мысль. Пусть юный знахарь по-своему поколдует с лошадью, а то в конюшнях барона стояли либо быстрые, либо надёжные кони: или — или.
Девушка явилась, как только вампир ушёл выполнять приказание.
— Нора, — тоном, не терпящем возражений произнёс барон. — Спустись во двор. Там тебя будет ждать оседланная лошадь. Возьми её и скачи к дому ведьмы за лекарствами для раненного.
— Я?! — удивилась девушка. — Чтобы я была на посылках у ведьмы? Или у неизвестного бродяги, которого приволокли в замок в одних лохмотьях?!
Магда покраснела. Барон нахмурился.
— А зачем ты тогда брала у этой самой ведьмы уроки? — спросил он тихим, но грозным голосом. — Зачем я давал позволения на твою учёбу?! Чтобы ты перед подругами и кавалерами своими знаниями хвасталась?! Девчонка, ты сейчас же возьмёшь у Магды список трав и будешь делать всё, что она велит! Ну!
— Папенька… — пролепетала испуганная родительской тирадой Нора. Ведьма тем временем отошла в сторону, жестом попросила у секретаря, с которым барон разбирал дела до её прихода, лист бумаги и перо с чернильницей и принялась составлять список лекарств, о которых говорил Фирмин.
— Когда унаследуешь мои владения, тогда и будешь нос задирать, — неумолимо продолжал разгневанный отец. — Если не поймёшь, что быть сюзереном — это отвечать за своих людей, а не унижать их! В наших владениях напали на человека, а ты его уже записала в бродяги! Чему я тебя учил, дочь?!
Нора ответила молчаливым взглядом, ни смея спорить и не желая соглашаться. Барон рассерженно отвернулся.
— Вот, список готов, — вмешалась Магда. На девчонку было жалко смотреть, а то бы ведьма позлорадствовала. Она слегка завидовала Норе и другим баронским детям: они никогда ни в чём не знали отказа, им никогда не грозило быть выставленными из дома в пятнадцать лет, у них богатый и любящий отец, заботливая мать. Матушка Магды никогда не находила на своих чад времени, оставив заботу о теле на няньку, о разуме — на мужа и о душе — на служителя Защитника. А те едва справлялись со своими обязанностями… Конечно, и детей у барона резко меньше, чем у отца Магды — не пятнадцать, а всего лишь шесть. Но всё равно.
Нора, отчаянно кривя губки и всхлипывая, взяла протянутую бумагу.
— Спросишь Вейму, она знает, что где лежит, — инструктировала Магда. — В травах, правда, не разбирается, но тут ты и сама всё умеешь. Если что забудешь — попроси её, пусть из тебя эти знания выудит, она умеет. И давай поскорее.
Нора хотела было возмутиться, но оглянулась на непреклонного барона, молча кивнула и вышла из отцовского кабинета.
— Вихрем скачи! — прокричал барон ей вслед. — Совсем распоясалась девчонка, — пробормотал он, словно не замечая ведьму — и тут же поднял на неё проницательный взгляд. — Вам лучше вернуться к больному и колдовать. Если вы так уверены, что поможет…
Вампирше решительно не везло в этот день — едва она прикорнула в своём подвале, как в дверь дома забарабанили. Пришлось вставать и смотреть, кому это не терпится получить психологическую консультацию у разъярённой вампирши.
— Нора? Что случилось?
Девушка явно недавно плакала, а ещё она была до смерти чем-то напугана. И неудивительно — разозлённый тем, что барон распоряжается им, как своим слугой, Лим слегка переборщил с зачаровыванием лошади для молодой госпожи. А ещё он хотел, чтобы девочка поскорее вернулась с травами, и можно было приступить к лечению: боялся, что ведьма сойдёт с ума от ужаса и раскаяния. Ну и поквитаться за тот кухонный «подвиг» тоже неплохо. А что такого? Жива осталась, лошадь не загнала, какие проблемы? А если перепугалась — так ведь феодалы с детства в седле учатся держаться, могла бы привыкнуть. Заодно вампир, у которого недосып и злость вызвали обострение способностей, подсмотрел в мыслях девушки приказ барона и наказ ведьмы и поспешил помочь в меру собственного разумения. Попросту актуализировал в памяти Норы всё, что дочь барона когда-либо знала о перечисленных в списке травах, выдернув в верхние пласты сознания. Теперь Нора мучалась от неотвязных мыслей о трижды ненужных ей растениях. Но уж лучше так, чем что-нибудь перепутать.
Баронская дочка разрыдалась.
— Ну-ну-ну, не надо, — растерялась Вейма. Надо как-то успокоить девчонку, вот только от усталости все мысли из головы вылетели… — Пойдём на кухню и спокойно мне всё рассказывай. Если ты, конечно, не торопишься.
— Я-а не тороплю-у-у-усь, — прорыдала девушка. — Меня папенька торопи-и-и-и-ит!
— Если папенька, тогда давай ты сначала расскажи, в чём дело, а потом и поговорим.
Вместо ответа Нора разрыдалась ещё сильнее и Вейма, не выдержав, поспешила вмешаться в сознание баронской дочери. Разобраться в том, что беспокоит девушку, не получилось — всё заслонила обида, пережитый во время бешенной скачки ужас и какие-то совершенно глубинные ассоциации. И, разумеется, список трав, так вовремя актуализированный Лимом.
Список пришлось чуточку приглушить, обиду унять, от ужаса избавить — грубо, но действенно. Учил же Ватар не прибегать к этому, пока есть шанс разобраться с помощью психологии, но… ладно, и так сойдёт. Вскоре унявшая рыдания девушка рылась в кабинете Магды, одновременно пересказывая вампирше ссору с отцом и отыскивая мышатник, корень алтея, мать-и-мачеху, душицу, чабрец, анис, сосновые почки… Зачем всё это надо, она не помнила. Вейма подавала ученице ведьмы холщёвые мешочки, чтобы было в чём вести.
— Что ты молчишь? — обиделась Нора, закончив свою душераздирающую историю.
— А что ты хочешь услышать? — усмехнулась вампирша.
— Правду! Твоё мнение!
— Ну… это ты хорошо придумала. Я сейчас выскажусь, а потом ты велишь меня собаками затравить?
— Ты считаешь, я неправа?
— А ты как думаешь, девочка? То ты у Магды училась, с нами разговаривала запросто, а теперь вдруг вспомнила, какая ты знатная дама? Нелогично выходит.