- Отойди от источника, ведьма! - проревела Эйгнеис. - Вода тебе не поможет! Замок теперь слушается меня.
Адели затравленно подняла голову. Белые пряди волос прилипли с к лицу и с них стекала вода. Ведьма начала пятиться к окну за спиной. После моего побега, его уже успели восстановить.
- Что ты сказала им? - Эйгнеис неумолимо приближалась к испуганной Адели. - Что я заболела? Истощила запасы сил, и теперь мне нужно отдохнуть лет сто в куче пыли? Или ты просто запугала их, угрожая отобрать еще сверх того, что эти несчастные женщины и так пожертвовали источнику?
Исцелившаяся настоятельница была уже совсем близко. Она зачерпнула рукой воду из источника и приблизилась к нашей мучительнице вплотную. Та вжалась в стекло, испуганно хлопая ресницами. Куда делась былая сила и уверенность? Теперь в светлых глазах блестел ужас.
- Ты даже была слишком глупа, чтобы верно трактовать пророчество о трех путницах. Они поделятся своими сокровищами с нуждающейся. И ты решила, что с тобой?!
Резким движением Эйгнеис плеснула воду из руки в лицо блондинке.
- Я забираю у тебя то, что тебе отдала, и возвращаю то, что у тебя забрала! - громко прокричала Эйгнеис.
Окно за спиной Адели затрещало и разлетелось на куски. Ведьма начала падать в пустоту, но Эйгнеис успела ухватить ее за кулон. На какой-то момент тело Адели замерло в воздухе, склонившись над пропастью, однако цепочка быстро оборвалась. Кулон остался в руке новой настоятельницы, а самозванка с визгом полетела вниз. Замок не подхватил ее и не спас от смерти.
Наблюдая за развернувшей драмой, зрительницы забыли как дышать. Мы все боялись пошевелиться и трепетали в ужасе. Белая ведьма поманила нас с подругами к себе. Медленно и дрожа от страха, мы подошли к ней. она ласково улыбнулась и протерла наши лица водой из купели. Прямо как мама, умывает детей перед сном.
- Я и вам возвращаю, то что у вас забрала. Ваши дары были так огромны, что пройдет несколько дней, прежде чем они вернутся к вам полностью. Спасибо вам, мои дорогие.
Мы строем стояли молча и глупо пялились на новую настоятельницу. Даже если бы слова нашлись, мы были слишком истощены и измучены, чтобы блистать красноречием. Эйгнеис обняла каждую из нас по очереди:
- А теперь собирайтесь скорее. Скоро новый год. А всем известно, что как его встретишь, так его и проведешь.
Она снова улыбнулась нам. Сестра Лукреция вышла из толпы и увела на нас на кухню, где напоила чаем и вернула наши пропавшие вещи. Даша и Соня апатично переодевались.
Несмотря на то, что на их лицах все еще читалась усталость, выглядели девчонки заметно лучше. Когда мы уже застегивали на себе верхнюю одежду, в кухню вошла Тереза. Я повернулась к ней:
- Теперь все закончилось. Пойдем с нами!
Девушка только печально улыбнулась:
- Я заплатила слишком высокую цену однажды. Теперь мое место здесь.
- Ты не можешь! Ян все еще любит тебя! И надеется, что ты вернешься, - я не хотела сдаваться. У каждой сказки должен быть счастливый конец! Особенно в новогоднюю ночь.
- Тогда пообещай мне, что ты не расскажешь ему о том, что я жива.
- Но Тереза...
- Обещай! Я осталась здесь, не для того, чтобы он всю жизнь мучился чувством вины. Пусть он наконец обретет свое счастье.
- Хорошо, я обещаю...- сдалась я.
Она стояла в своем черном платье и черной косынке, такая милая и решительная. И я опять разрыдалась от бессилия, пока Тереза обнимала меня, пытаясь утешить. Хотя это я должна была утешать ее. Тереза навсегда остнется для меня примером истинного самопожертвования. Остаться здесь навсегда, но быть уверенной что твой возлюбленный будет жить долго и, возможно, счастливо с другой.
Мы прокрались в это место, как воришки, с заднего входа, а вышли через центральный, сопровождаемые благословениями, благодарностями и добрыми пожеланиями. Я оглянулась в последний раз увидеть это удивительное здание. Тереза стояла на ступеньках и махала мне.
- Обещай, -прошептали ее губы.
Я кивнула, в знак того, что помню о нашем разговоре, и мы с девочками отправились в город. На улице стояла глухая ночь. Фонарь, заботливо выданный сестрами, освещал дорогу уютным теплым светом. Находившись туда и обратно, я уже не опасалась заблудиться. Но девчонки с каждым шагом становились все более потерянными, и на подходе к Лиховке мне пришлось вести их, как слепых.