В битву такого размаха, может быть, захочет ввязаться даже Моргавр.
Размышляя, она замедлила шаг, но теперь снова пошла быстро. Она забегает вперед. Прежде чем вернуться со своими новостями в Дикие Дебри, ей надо закончить дела здесь. Надо подобрать все торчащие нитки. Шпион все еще ждет ее, чтобы узнать, насколько ценными оказались его сведения. Он ведь ждет, чтобы его похвалили за усердие и вознаградили за труды. Ей надо сделать и то и другое.
Но все равно, пока она бесшумно шла по деревне, направляясь к квартире своего шпиона, мысли ее возвращались к предстоящему противостоянию, время которого так далеко, что его еще трудно точно определить. И место, где оно произойдет, вероятно, будет находиться вдали от краев, по которым она сейчас ступает. Противостояние воли, сил волшебства и судеб. Она и ее противник сойдутся в последней битве за превосходство, в точности так, как она об этом и мечтала, — этот образ горячим углем жег ее мысли и распалял воображение.
Шпион ждал ее, когда она вошла в его квартиру.
— Госпожа, — приветствовал он ее, покорно опустившись на одно колено.
— Встань, — велела она ему.
Он встал, не поднимая взгляда, склонив голову.
— Ты хорошо поработал. То, что ты сообщил мне, открыло предо мной такие возможности, о каких я могла только мечтать.
Она увидела, как он просиял от гордости и сжал ладони в предвкушении вознаграждения.
— Благодарю, госпожа.
— Это я должна тебя благодарить,— ответила ведьма. Она засунула руку в складки своей одежды и вынула кожаный кошелек, который притягательно позвякивал. — Откроешь его, когда я уйду,— тихо сказала она.— Желаю тебе покоя.
Она ушла не задерживаясь, так как дело ее здесь было почти закончено. Из поселка она прошла к ветхой лачуге, принадлежавшей ее шпиону, открыла клетки и выпустила птиц, чтобы они летели обратно в Дикие Дебри. Когда она туда вернется, они будут ждать у ее убежища. Шпиону они уже не понадобятся. В мешочке с золотом, который она ему передала, сидит крошечная змея, яд которой так силен, что даже царапина от ее клыков смертельна. Ее шпион не дождется утра, чтобы пересчитать монеты, он захочет сделать это сразу. Тело его, конечно, обнаружат, но змейка к тому времени уже исчезнет. «Деньги, — подумала ведьма, — исчезнут так же быстро». В том краю хорошо знают, что мертвым золото не нужно.
По этому поводу ведьма, направляясь туда, где она оставила своего боевого сорокопута, сильно не переживала. Но хотя шпионов у нее было много во всех Четырех Землях, она не расставалась с ними так легко. Она строго оберегала их, если они были такими же полезными и надежными, каким был этот.
Но даже самого лучшего шпиона могут обнаружить и заставить выдать ее, а в данном случае она не могла пойти на такой риск. Лучше пойти на жертвы, чем подвергать себя столь явной опасности. Одна жизнь — небольшая цена за преимущество над своим величайшим противником.
Но как же ей добыть карту? Первой мыслью было отправиться за ней самой. Но выкрасть ее у Аллардона Элессдила — а карта сейчас наверняка у него, — находясь в самом центре страны эльфов, без тщательной подготовки для нее было слишком трудно. Можно перехватить карту по дороге, когда ее будут доставлять к ее врагу, но как ей узнать, каким образом будут доставлять карту? Кроме того, может быть уже слишком поздно.
Нет, ей надо подождать. Ей надо подумать. Надо найти более тонкий способ получить то, что она хочет.
Она добралась до своей верховой птицы, развязала лапы и сняла чехол, все время удерживая ее своей волшебной силой, после чего уселась на толстую, покрытую перьями шею в том месте, где она переходила в плечи, и начинали расти крылья, и подняла птицу в воздух. Больше всего пользы ей принесут время и хитрость, думала ведьма, в то время как лицо ее обдувал ветер, а запахи леса уступали место чистому холодному ветру больших высот, который гонял облака и обдувал звезды.
Время и хитрость, а также сила волшебства, для которого она была рождена, дадут ей всё.
Глава 3
Как и все небесные эльфы, Предд был очень практичен. Если судьба сдавала ему плохие карты, он с благодарностью это принимал и дальше занимался своим делом. Путешествие за пределы территорий эльфов как раз подпадало под определение плохих карт. Эльф–охотник всегда чувствовал себя неуютно, отправляясь куда–нибудь в глубь материка, но особенно неуютно, когда приходилось отправляться туда, где он никогда не был.
Паранор был как раз таким местом.
Эльф–охотник удивился, когда Аллардон Элессдил попросил его отвезти карту туда. Удивился, потому, что казалось более естественным, если это задание король поручил бы земному эльфу, а не всаднику из Крылатого Братства. Эльф–охотник был грубым, прямым человеком, и он спросил короля, почему он сделал именно такой выбор. Эльфийский король объяснил, что у того, кому он доставит карту, могут возникнуть вопросы, на которые ответить сможет только он, Предд. Если эльф–охотник пожелает, его в пути может сопровождать еще один эльф, но другой эльф ничего не сможет прибавить к словам эльфа–охотника, так что какой смысл брать его с собой?