– Я останусь одна-на-на! Заведу десять кошек, буду вечно пьяна. Я останусь одна-на-на! В награду будем мне вот эта бутылка вина…
Спрыгнув с телеги и махнув возничему, я поплелась к дому, но взгляд как-то сам собой зацепился за калитку соседа. Точнее за почтовый ящик, на котором сидел деревянный голубок.
– Хм… А это идея!
Проказливо хихикнув, я махнула рукой, выпуская из перстня иску с заклинанием, оглядела получившийся результат и крайне довольная маленькой местью отправилась запивать этот горький день настойкой на черноплодной рябине.
Кто же знал, что невинная шалость обернется для черной ведьмы настоящей педагогической трагедией! Кто ж знал!
Глава 11. В которой ведьма приходит в себя, но в процессе теряет самообладание
Я говорила, что мне не понравилось вчерашнее свидание?
Забудьте!
Свидание еще было ничего по сравнению с тем, как мерзко случилось утром.
– Моя голова, – простонала я, с трудом переворачиваясь на постели и с тоской вспоминая, куда поставила зелье от похмелья.
По всему выходило, что в подвале, а значит надо выползать из кровати и спускаться, что я и попыталась сделать, для надежности придерживая раскалывающуюся от боли голову.
Гримуар ехидно шуршал страницами с прикроватной тумбочки.
– Вот только давай без этого, – попросила я.
Ага, держи карман шире!
Гримуар не только не перестал, он еще и вместе со мной переместился на кухонный стол и уже оттуда начал греметь защелкой, усиливая боль в многострадальной головушке.
Стеная и охая, я с трудом добрела до первого этажа, присела, дернула кольцо и откинула крышку, ведущую в подвал. Где-то там, в самом дальнем шкафу с уже готовыми зельями, стоял жизненно необходимый пузырек, снимающие все симптомы ударного действия выпитой накануне бормотухи.
Но вместо долгожданного облегчения похмелья, услышала требовательное:
– Ведьма!!! Выпусти меня, ведьма!!!
– Ой, умолкни, – простонала я, а перстень послушно плюнул в пленника искрой.
– Ммм! Ммммм! – продолжал скандалить тот даже сквозь наложенное на него заклинание немоты.
Порывшись среди пузырьков, я с трудом отыскала нужный, залпом осушила горькое лекарство и поднялась наверх. Пленник протестующе сверкал глазами из темноты подвала.
Через десять минут мне полегчало.
Через полчаса отпустило.
Чтобы через час накатить заново!
Но теперь моя голова раскалывалась уже не от похмелья, а от переизбытка информации и людей, стремящихся навестить одну крайне несчастную черную ведьму.
Все начало с того, что в обед заскочила тетка Орла, мастер по подглядыванию, специалист по подслушиванию, знаток по сбору информации и основной рассадник свежих сплетен.
– Госпожа Блэк, вы уже слышали? Горе-то какое! – с порога начала она подогревать интерес. – Миланка, дочка мельника, сбежала с красавчиком Дрю в Ньюболд, что выше по течению, и там тишком обвенчалась.
Блин… Вот это парень перетрусил!
– Но это еще ничего, – продолжала тараторить Орла. – Сын-то пекаря бросил семейное дело и подался в храмовники.
Ну ваще!
– А помощник кузнеца, – не унималась тетка Орла, – так и вовсе во всеуслышание заявил, что он этот… емпотент!
Ой!..
– А Михася, стало быть, отправили к тетке в столицу. Мать так и сказала: «Пущай живет тама, пока наша ведьма ухажера себе не найдет». Да-да, так и сказала!
Я спрятала лицо в ладонях и хрюкнула от еле сдерживаемого смеха.
Дожила! Теперь от меня и малых деток прятать начали.
Что дальше-то?
– Все, госпожа ведьма! Не осталось холостых парней в городе, – браво отчиталась тетка Орла, выкупила у меня два пузырька против бородавок и ушла нести добро и информацию в дома других жителей Доротивилля.
Через час к калитке примчалась странная женщина и принялась громко обстоятельно рыдать. Да так долго и так противно, что я уже не выдержала и пошла узнавать в чем дело.
– Не губите кровиночку, госпожа ведьма! Бес его попутал!
После долгих расспросов с моей стороны и горестных подвываний со стороны женщины, удалось выяснить, что просить милости к калитке ведьминого дома явилась мать красавчика Дрю, а бес, что его попутал – Миланка, та самая дочь мельника. С ее рассказа выходило будто аккурат нашего свидания бесстыдная девка буквально силком утащила ее кровиночку в Ньюболд.
И Дрю бы с радостью осчастливил такую шикарную ведьму, как я, своим вниманием и любовью, но увы!
Клятвы сказаны. Головы обвенчаны. Свадебный обряд назад не отмотаешь!
Спровадив мамашу домой, я села запить стресс успокаивающим чаем, как тут к калитке явилось новое действующее лицо.
Лицо было полным, как и вся фигура дородной бабы в летах. Таким же мощным был и ее нахрапистый голос. И это в отличии от мамаши не плакала.
Это просила. Но так, что казалось будто бы требовала.
– Госпожа ведьма, а чей это вы только на молодых и холостых поглядываете? Остальные вам что не мужики что ли?! – въедливо начала она, выразительно подбоченись.
А дальше так вообще потребовала срочно, вот прям немедленно обратить внимание на ее гулящего, бестолкового муженька.
На резонный вопрос на кой мне сдался этот самый гулящий и бестолковый, баба всплеснула руками и начала жаловаться. Дескать, тот в конец обленился. Не холит ее, не любит, на руках не носит, ведьмой сквозь зубы ругает. А вот коли действительно с настоящей ведьмой недельку пожил, то живо бы шелковым стал!
И прибежал бы! И ручки бы целовал! И умылся бы горючими слезами…
– Ну так что? Когда его к вам на перевоспитание можно отправлять? – спросила деятельная бабенка.
Я почувствовала, как мелко-мелко дергается веко и закрыла его ладонью.
Вот тебе, Саманта, и ответ на вопрос «что дальше-то».
Пока объяснила, что у меня здесь не исправительный лагерь для бестолковых супругов. Пока уверяла, что пятеро жирный гусей не покроют издержки. И даже за один золотой я не возьмусь за устрашение чужого муженька….
Даже если бабенка докинет пяток домашних колбас…
Даже если ее двоюродная сестра притащит трехлитровую банку вишневого компота…
– Вы еще подумайте, госпожа ведьма, подумайте! – велела наглая бабенка, прежде чем откланяться в Доротивилль.
Я смотрела вслед настойчивой женщине и с мрачным интересом принялась ждать окончания этого ужасного дня, но дождалась только радостного колдуна.
– Саманта! – окликнул меня Корвус Кей, выходя на крыльцо соседнего дома и приближаясь к сетке забора, что делила наши участки.
– Я в лавку. Вам что-то нужно, Саманта?
Да, ваше отсутствие.
Желательно длительное.
Еще лучше вечное.
– Спасибо, – кисло улыбнулась я. – Необходимое у меня уже есть, а остального вы мне, увы, дать не сможете.
Корвуса Кея это почему-то задело. Он нахмурил лоб, словно в уме делил пятизначные числа, и оперся на сетчатую загородку правой рукой.
– Саманта, не подумайте, что я лезу в не в свое дело, но хотел бы сказать о вчерашнем… – Сосед внезапно умолк, нахмурился и ткнул куда-то за мое плечо.
– Это что?
Я поспешно развернулась, узрела деревянного голубка с настойчивостью дятла клевавшего веточку моей яблони, вспомнила о собственной проделке и малость запаниковала.
– Плохая экология? – ляпнула я, лихорадочно соображая, как буду выкручиваться, если колдун догадается. Точнее КОГДА колдун догадается, что я в порыве невменяемости заколдовала его табличку!
– Думаете? – растеряно обронил Корвус, во все глаза наблюдая за тем, как голубь срывается и падает увесистым задом на грядку.
Любая другая нормальная птица в тот же миг подскочила бы и постаралась взлететь, но заколдованный голубок нормальным не был. Птиц, который до вчерашнего вечера был всего-навсего табличкой с номером светлого дома, сунул голову в кротовину. Более увесистая нижняя часть тела перевесила, отчего любопытный голубок провалился вниз по самые крылья и… застрял.