Подоспела его напарница – крупная женщина средних лет, с цепляющей глаз фиолетовой помадой на тонких губах с заедами в уголках.
Валя сразу смекнула: прожженную бабку с лиловым ртом не проведешь, даже при всем Ольгином рвении, и потянулась под сидение за своим рюкзаком.
– Девушшшшка, – зашелестел напомаженный рот, – это направление на “Каменный бор”, а вы на город смотрите.
– Как?! Этот поезд едет в другую сторону? – Ольга выпучила глаза, придавая им форму близкую к идеально круглой. Васильковые бездны а не глаза. Но “лиловый рот” так просто не проведешь.
Для Вали минуты тянулись мучительно. Сердце стучало часто и гулко. Она поискала взглядом своего курящего знакомца с красивой татуировкой. Не нашла. Ну слава богу.
– Доплачивайте за следующие станции… – заунывно продолжил шелестеть напомаженный рот.
– У нас нет денег, – произнесла Валя устало ровным тоном и открыто заглянула кондукторше в глаза, – дайте нам проехать еще одну станцию пожалуйста.
– Ну нет… – зашипел лиловый рот, – знаю я вас таких, сейчас же на выход!..
– Неужели в наши дни это нельзя решить? – возмутилась Ольга, – ну вот нет у людей сейчас. А поезд единственный. А нам очень надо. Давайте номер свой, я вам переведу через несколько часов! Ну вот нету.
– Еще я номер свой всякой шелупони не раздавала, – сузила глаза кондукторша. Ее коллега так и продолжал стоять истуканом. Пассажиры с любопытством наблюдали за сценой.
В кино в такие моменты обычно появляется рыцарь, готовый протянуть руку помощи. Внести символическую сумму. Сгладить конфликт. Но этого не произошло. А единственный Валин кандидат в рыцари отсутствовал в зоне видимости. К огромному Валиному облегчению. Как же неловко ей было бы с ним заговорить после этого.
Это ведь только она знала, что ее серьезные мудрые глаза – от усталости и неимоверных волевых усилий. Если бы жизнь ее не заставила, если бы она не осталось единственной опорой семьи… Да она бы лежала калачиком в постели, накрывшись стеганым одеялом с головой и упивалась жалостью к себе.
– Мы выходим, – резко объявила Валя. Подражая голосом кому-то из родственников. То ли покойному отцу. То ли еще более покойной прабабушке Гелле. Так было проще. Прикинется сильной – и все поверят. Глядишь, и сама себе поверит.
Наконец столбы за окном начали пробегать медленнее, гранитная насыпь вдоль дороги из непрерывно-серой разбилась на отдельные различимые камушки. Мелькнула табличка “Зеленые пруды”.
Следующая должна была быть “ПГТ Гелла”. Знали бы эти люди в форме, что собираются с позором ссадить с электрички правнуков самой Геллы Владимировны Рерих, в честь которой названы шесть гектаров земли за этим лесом. Что ж, приходилось принять поражение.
Когда трое спустились с перрона, солнце почти зашло. Последние закатные лучи окрасили оранжевым глаза Андрея. Радовало одно – ребят высадили всего за одну станцию до пункта назначения. И она была не очень длинной. Огорчало тоже одно – Валя не слишком хорошо представляла как идти. Разве что вдоль железной дороги за поездом.
Последний вагон еще не потерялся из виду, когда электричка резко дернулась, затормозила и почти сразу продолжила движение.
– Странно, – прокомментировала Ольга, поправляя лямки массивного рюкзака.
– Я хочу пить, – сообщил Андрей, бессмысленно ковыряя носком кроссовки сухую землю. Поднимались невысокие пыльные облачка.
– И я, – согласилась Валя, касаясь кончиком языка пересохших губ.
– Спокойно, семейка Адамс, ща все будет, – Ольга уверенно потопала от раскаленных рельс в сторону подлеска, – там журчит!
Трое не заметили, как от притормозившей электрички отделилась крупная мужская фигура и молниеносно скрылась в высоких зарослях можжевельника вблизи железнодорожного полотна.
Глава 2. Через лес
Последний вагон еще не потерялся из виду, когда электричка резко дернулась, затормозила и почти сразу продолжила движение.
– Странно, – прокомментировала Ольга, поправляя лямки массивного рюкзака.
– Я хочу пить, – сообщил Андрей, бессмысленно ковыряя носком кроссовки сухую землю. Поднимались невысокие пыльные облачка.
– И я, – согласилась Валя, касаясь кончиком языка пересохших губ.
– Спокойно, семейка Адамс, ща все будет, – Ольга уверенно потопала от раскаленных рельс в сторону подлеска, – там журчит!
Трое не заметили, как от притормозившей электрички отделилась крупная мужская фигура и молниеносно скрылась в высоких зарослях можжевельника вблизи железнодорожного полотна.
Вода нашлась не так скоро, как хотелось. Звук ручья оказался обманчив, он уводил троицу все дальше от железной дороги. Через пахучие можжевеловые кусты в непролазный сосновый бор. Когда Валя, Ольга и Андрей утолилили жажду, уже совсем стемнело.
Луна бликовала в казавшейся черной воде. Валя закатала рукава джинсовки выше локтя и блаженно прижала мокрые ладони к лицу. Где-то в камышах шуршала белая птица. Ее снежные бока то тут то там выглядывали из зарослей на дальнем берегу.
От родника, куда местные регулярно наведывались с пятилитровыми бутылками, брат с сестрой много раз в детстве бегали вприпрыжку к прабабушкиному участку, так что возвращаться к железной дороге никто не захотел. Валя и Андрей решили, что проще пойти через лес напрямую. Тут немногим больше получаса, и они будут на месте.
– Пап, ну переведи мне еще немного, ты же знаешь. То хир-костюм им новый подавай, то на методички и одноразовые нарукавники велят скидываться. А их знаешь сколько уходит? Нарукавников! – звонкий голос Ольги за Валиной спиной заглушал шуршание веток.
Андрей шел первым, освещая путь фонариком смартфона. Он ориентировался на местности намного лучше сестры. За ним плелась Валя. Ольга замыкала шествие.
И как всегда не теряла времени зря – звонила родителям на малую родину с извечной студенческой просьбой. Валя не испытывала острого стыда за это. В трудные времена они с братом помогали Ольге. Ее отец тогда потерял бизнес, и они буквально взяли подругу на содержание. Не в долг конечно, а просто так. Но Ольга с ними за эти годы сроднилась и срослась, и когда решила перемещаться за друзьями от цивилизации в захолустный филиал – никто отговаривать особо не стал.
– Ну все, – объявила Ольга из хвоста колонны, убирая смартфон в задний карман джинсов, – материальный вопрос на пару дней решен. На хлебушек и проезд нам переведут. А вот на суши и текилу не хватит.
Валя втянула носом воздух. Эффект от вишневой сигариллы случайного попутчика не рассеялся, но ослаб.
– Андрей, подожди, – Валя положила руку впереди идущему брату на плечо. Тот резко затормозил.
Перед ними уже лежала широкая раскатанная дорога к поселку. Тень странно знакомого запаха остановила Валю. Букет из лежалого сырого мяса, чего-то мятного и вишни (но с вишней как раз все было ясно, последние пару часов все вокруг пахло вишней) вела с основной тропы на развилке к неприметной маленькой. К старому кладбищу. Если пройти его насквозь – до дома прабабушки Геллы рукой подать. Можно сэкономить порядочно времени.
Зазывно светила желтыми уютными фонарями окраина поселка.
– Срежем? – повернулся Андрей, саркастично вскидывая одну бровь.
Валя по лицу брата поняла, что тот настроен вернуть Ольге с процентами все шутки в свой адрес про ботокс и косметологию. Прогулка по сельскому кладбищу ночью как нельзя лучше подходила для этого. Если Ольга чего и боялась – так это покойников. Не в медицинском, а в мистическом смысле. И успехи в студенческом научном обществе по хирургии чудесно уживались в Ольге с верой в бабок, кикимор и астрологов-тарологов.
Луна спряталась за рваными сизыми тучами. Начал пробирать нежданный холод.
Валя уже раскаялась, что остановила Андрея. Ну не сообразила сразу, что он начнет пугать Ольгу склепами и деревенскими байками. Вернуть брата и подругу на основную тропу Валя не успела.