— Не переживай, к понедельнику буду как огурчик, — весело заверил Влад, и попрощался: — Все, доктор идет с результатами, созвонимся позже. Люблю тебя!
— Ненавижу тебя, — произнесла в почерневший экран телефона. Он отключился раньше, чем я успела ответить.
Вот значит как, врачи и обследование. Надеюсь, в его кровушке не найдут следы слабительного. Не хочу придумывать оправдание в случае чего, я ж не сдержусь и выпалю все как есть. Перевернувшись на спину, включила страничку в Вк. Скучно, рекомендации надоели, как и вечные всплывающие незнакомцы с подписью — «Возможно вам знаком…». Вот и сейчас лента показала брюнетку, с загорелой кожей и большими сиськами. Я с завистью вздохнула, скосив глаза на свою двоечку. Всегда хотела красивую грудь, но в то же время это ведь такая тяжесть! Еще и белье красивое сложно подобрать, за цены молчу, они мне по карману. Пролистнув сисястую дамочку, нашла объявление от развлекательного центра.
«Подарите незабываемый отдых друзьям и близким! Только у нас вы найдете полный комплекс развлекательной программы: Теннис, бадминтон, батуты, пейнтбол и много другое…»
Глава 16
В конечном итоге Влада положили в больницу. Как он сказал, для общего оздоровления и профилактики. Но я-то знаю, что виной всему постоянная диарея, скорее всего она нарушила работу кишечника. Услышав эти новости, мне бы пробудить совесть, однако она крепко-накрепко дрыхла и усом не вела. Даже наоборот, в душе разгоралось мстительное удовлетворение, радость от того, что ему теперь придется лечиться и терпеть уколы. Единственное я беспокоилась за следы слабительного, которые могли обнаружить врачи. Не знаю, реально ли это, но страх немного шкрябал меня изнутри.
Влада заперли в клинике на неделю, это пока он не начнет идти на поправку. Я, самое смешное, даже разок съездила к нему. Вид больного и почти серого мужчины вызвал отнюдь не жалость, как должен был. Пусть меня посчитают настоящей стервой, но я возликовала. Так ему и надо, его никто не заставлял изменять. Никто не тащил насильно в чужую постель и объятия, так что моя совесть кристально чиста. От фруктов и печенья Влад отказался, ссылаясь на лечебную диету. Я только хмыкнула, боится, что ли? Ну и ладно, сама съем, как раз дома сладкое закончилось. После посещения больницы остался небольшой осадок, все же свадьба должна быть через три недели, а он одну из них проведет в недосягаемости для моей мести.
Я долго не решалась на поездку к родителям, наши несколько натянутые отношения не позволяли вот так запросто с ними встретиться. Однако нельзя избегать их вечность, они самые родные для меня и всегда поддержат. Да и вроде бы должен брат вернуться, если я правильно помню. Он уехал три года назад, решив покорить Англию своими кулинарными шедеврами. Алекс смог преуспеть там, посылая мне фотки из собственного ресторана в стиле винтаж. Благодаря поддержке отца, у него не было проблем с финансами, так что ресторанный бизнес шел только в гору. Молодец он, много добился, хотя старше всего-то на два года. Аж зависть берет иногда — ему всегда легко давалось управление и финансы, ну и готовил он отменно.
Бродя по квартире, я тупо пялилась в перечень контактов в телефоне. Позвонить или нет? Если позвоню, выслушаю много всего. Не позвоню — накричат, что не предупредила. Я уже и не помню, когда звонила маме в последний раз. Обычно она первой писала или набирала, а тут после объявления о помолвке, перестала меня беспокоить от слова совсем. Глубоко вздохнув, я ткнула на номер с подписью: «Прародительница». Послышались мучительно долгие гудки, за время которых я похоже поседела и постарела на несколько лет.
— Он помер? — с ходу, даже не дав поздороваться, угрюмо спросила мама. Я выпала в осадок, кто умер? О чем она?
— Кто? — тупо спросила, уставившись на свое растерянное отражение в зеркале.
— Да твой этот… как его… жених в общем, — спокойно уточнила свой вопрос мама. Надо же, она даже его имя не помнит, капец.
— Да нет, жив пока, — ошарашенно протянула, поражаясь ходу мыслей собственной матери. Я уже и забыла, зачем позвонила.
— Тогда зачем звонишь? Ты ведь уже «самостоятельная» и в матери не нуждаешься, — то, как она произнесла «самостоятельная» я поняла — на меня все еще обижаются и злятся.
— Ма-ам, ты еще не остыла? — жалобно протянула, хоть и знала, что ее такое раздражает.
— И не прощу, пока ты не одумаешься и не передумаешь ломать себе жизнь, — спокойно произнесла эта железная дама. Да-а, значит, до твоего прощения осталось совсем немного времени. — Так чего звонишь?