Выбрать главу

«Очень даже винная!» — чуть не ляпнула я, но вовремя прикусила язык.

В конце концов, когда тебе ещё биографию расскажет такой… необычный собеседник. К тому же эти знания сейчас необходимы.

— Единственная наследница могущественного ведьмака Анджея Каторжинского, ныне покойного. Точнее, пропавшего без вести, но уже десять лет нигде не появлявшегося, потому официально считающегося покинувшим нас.

Я закусила губу. Так, информация интересная. С одной стороны, хочется бегать и орать: «Какая ведьма? Вы тут все бренькнулись?», с другой — со мной говорит летучая мышь. Поэтому, кто тут бренькнулся, — это очень хороший вопрос.

— Алина, мне не нравится выражение твоего лица, — авторитетно заявил Бецик.

— Мне сейчас много чего не нравится, — призналась я. — Но об этом потом. Скажи мне, Вислава… она…

— Такая гадина, — тут же пожаловался Бецик. — Так бы и проредил ей патлы, но ты не разрешала.

— Да ну? — искренне удивилась я. — Так люблю родственницу?

Бецик озадаченно моргнул.

— Терпеть не можешь. Но ты ж у нас всегда такая вежливая, тихая. Мухи не обидишь, даром, что ведьма. Вот и всегда просила меня на эту кобру не гадить… не ставить её в неловкое положение.

Хм-хм, теперь понятна реакция Виславы на мои слова. Если Алина была робкой девочкой, то даже такое замечание сломало шаблон. Ладно-ладно, разберемся. Обижать себя не дам.

— А она у нас на каких правах живет?

— На правах того, что всё своё наследство промотала, а твой отец тогда пожалел её. Хоть и кругом его боялись, но с родными он всегда был добр, — заметил Бецик. — А его не стало, так Вислава вовсе охамела. Ещё притащила своих сестер по обряду, у-у-у, выдры, я бы их…

— Успеется, — решительно сказала я.

Бецик снова подозрительно посмотрел на меня.

— Алин, а ты хорошо головой приложилась. Теперь ясно, почему Вислава верещала на всю лекарню. Я-то значения не придал, но теперь понимаю.

— Ты мне дальше давай, — нетерпеливо перебила я. — Про Дороту, про Шаленого, про колдовство.

— Да что тут… Дорота служит в доме давно, ещё при дедушке твоём была. Домоуправительница. Любит тебя, как родную. А Шаленый — хороший лекарь, уважаемый пан. Вот тебя к нему сразу и повезли.

— А насколько безопасно мне появляться в доме?

Бецик позабыл, что говорил. Только возмущённо взмахнул крыльями.

— Ну ты скажешь! Это пусть они тебя опасаются!

Неплохо бы. Но, судя по всему, это просто утешение. Так как он сам сказал, что Алина была «тихая».

— И ты не забывай, что там же Дзяды, а потом Выданье! — вдруг занервничал он. — А там хочешь-не хочешь, надо быть в форме!

Час от часу не легче.

— А… — начала было я, но по коридору раздались шаги.

— Божечки-мышечки, меня не должны тут видеть! — Бецик в панике заметался по кровати. — А-а-а, спасите!

3

— Да тихо ты! — шикнула я и, ухватив его за шиворот, сунула под покрывало.

Он пискнул и попытался возмутиться, но я тут же кинула сверху подушку.

Дверь тихонько приоткрылась, бледно-золотистый свет просочился сквозь щель между полом. — Алина, вы не спите? — шепотом спросил пан Шаленый.

— Сплю, — невозмутимо отозвалась я.

Вообще, просто обожаю этот вопрос. Спящий человек на него попросту не ответит, а неспящий… ему задавать вопрос не очень-то разумно.

— И говорите во сне? — ни капли не смутился лекарь и бесшумно вошёл в палату. — Прошу прощения, но я услышал, что вы с кем-то разговариваете.

— С… сама с собой, — выкрутилась я, глядя, как над ладонью Шаленого появился светящийся голубой мотылек. Мягкое сияние рассеяло тьму не хуже ночника.

— Если пациента тянет на разговор с умным человеком, то это замечательно, — улыбнулся лекарь и сел на стул, стоявший неподалеку.

Я заметила, что он рассматривает меня. Спокойно, без каких-либо липких намеков, но в то же время с интересом. И, кажется, немного растерялась. С одной стороны, приятно, что на тебя так смотрит весьма симпатичный мужчина, с другой… я его совсем не знаю, а мы одни в тёмной комнате.

«Дура ты, Алина! — тут же ошпарила мысль. — Он же врач! Смотрит на тебя, как на пациента, а не на девушку!»

Хотя что-то подсказывало, что и немножко как на девушку тоже.

— Алина, вам очень трудно с ними жить? — вдруг ошарашил он вопросом.

Под покрывалом завозился Бецик, тыкая меня лапами в бедро. Я легонько дёрнула его, чтобы не пихался.

— С кем? — на всякий случай уточнила, понимая, что перед лекарем разыгрывать дурочку особо не получится.