Павел Славский
Ведьма не ведунья
– Викусик, тебя подвезти? – Слегка заплетающимся языком спросила Лера у подруги.
– Да не… Вон, автобус. – Ответила девушка.
– Ну, как знаешь. – Распахнув руки сказала подруга и полезла целоваться. – Ну, все. Давай. С наступающим. – Добавила она, и поцокала к мужу на своих высоченные каблуках. А Вика засеменила на остановку. Ее сапоги ничуть не уступали Викиным.
– Эй! – Э-эй! – Ускоряя шаг, и размахивая подарочным пакетом девушка кинулась наперерез тронувшегося с остановки автобуса. – Сто-ой!
До дороги было всего пятнадцать метров. Но предприятие так и не посыпало песком дорожку. Каждые пару шагов нога так и норовила соскользнуть. Но, Вика не сдавалась. Упорно бежала и кричала.
Автобус остановился прямо напротив нее. Дверь с грохотом распахнулась. Водитель смотрел в ее сторону и улыбался, сверкая золотым зубом на верхней челюсти. В новогодней шапочке и засаленном свитере он смотрелся нелепо.
– Повезло тебе красавица. Я крайний на сегодня. – Поделился водитель, после того, как уложил заветный полтишок к остальным.
– Ой, спасибо вам, что дождались. – Запыхаясь благодарила Вика. А спустя секунду сунула руку в пакет и победно достала оттуда три "рафаэлки". – Это вам. Водила подмигнул и дёрнул передачу. Автобус тронулся.
Вика плюхнулась на сиденье и уставилась в окно. Отражение расплылось в еле заметной улыбке. Двадцать седьмое декабря. Смена кончилась. Муж вернётся с вахты тридцатого. Сын с мамой двадцать девятого. Завтра и дел то, подарок с почты забрать. Конструктор. Большая коробка с самолетом. Как и писал пятилетний Игорёк дедушке морозу.
Автобус плыл по заснеженной дороге. Асфальта не было видно и в помине. Белым-бело. Разметкой служили лишь массивные сугробы, скрывающие стволы елей.
Салон наполнился праздничным ароматом. Мандарины. Вика обернулась. Глазки забегали в поисках источника. Справа, сидел и сопел мужичок, прислонив голову к стеклу. Его отлично укачивала расшатанная подвеска. А сзади, за пару сидений, закидывала в рот сочные дольки старушка. Увидев, что на нее смотрят, смущённо заулыбалась. Вика улыбнулась в ответ и снова уставилась в окно.
Морщинистая рука коснулась плеча. Вика аж вздрогнула, от того, что ее так бесцеремонно вырвали из своих мыслей.
– Будешь? – Спросила старушка, держа на ладони оранжевый шар.
– Спасибо, не надо. – Мотая головой ответила женщина, сдерживая колотящееся сердце.
– Ладно тебе. Новый год уже на носу. – Не унималась старушка, присаживаясь на соседнее кресло. – Возьми.
– Спасибо. – Сдалась Вика.
Потрескавшиеся губы старухи оголили зубы. Она вцепилась двумя руками в поручень и смотрела прямо перед собой. Вика быстро закинула мандарин в сумку, и вынув конфету, в бело красной обертке, протянула старушке. Бабка резко повернулась и ухватилась за вытянутую в свою сторону ладонь. Так цепко, что Вика не смогла выдернуть руку.
– Пустите!
– Давай погадаю. – Потребовала бабка. – Я Марфа Кривная. Ведунья в пятом колене. Всю правду скажу, судьбу предскажу.
Наконец Вика разжала хватку, оттянув большой палец старухе.
– Дурная! – Не стесняясь ругалась девушка. – Только тронь меня! – Но бабка вновь уставилась прямо. И игнорировала оскорбления.
– Сын твой…
– Только попробуйте. Я во всю эту чушь не верю. Все с моим сыном хорошо! – Тут же парировала Вика.
– С Игорьком все хорошо будет. Рисовать он у тебя любит. Не мешай ему в этом.
– Откуда вы знаете?
– И муж твой Вовка… Хороший мужик… Верный.
– Тогда к чему вы все это?
– Ты странна́я…
Вика вжалась в окно, стараясь быть как можно дальше от Марфы. – Я не странная. Нормальная я. – Отнекивалась девушка, мотая головой. Невольно прижимая ладони к сердцу.
Марфа тяжело выдохнула и повернулась к собеседнице. – Стра́нная не значит плохая… Дай посмотреть. – Мягко, словно мать, попросила старушка. В ответ Вика вновь замотала головой. И вжалась в стенку автобуса, как только смогла. – Не боись ты. Просто гляну. Может просто сглазили. Дам тебе травку. Дома сожжешь ее, и все удачно будет. – Как можно ласковее говорила морщинистая женщина.
Вика не выдержала и резким движением выставила руку вперед. Сама же отвернулась в сторону и уставилась в окно, стараясь отдать все внимание метающимся снежинкам. Марфа цепко ухватилась за запястье и начала водить жёлтым ногтем по линиям ладони. – Темно, темно, не видно судьбинушку. Не видать. Невидаль, невидаль… Ничего не видать. – Еле слышно бормотала бабка. – Сожми. – Положила она что то колкое в руку. – К сердцу прижми. – Повторяй. Стара, стара родня…