На лечении в одном из наших институтов сейчас находится один настоящий граф. Польстился когда-то на эльфийские угощения, отправился на эльфийскую вечеринку… А наутро, глядь – и времена вокруг не те, и Россия – не та, и, главное, ни одного знакомого лица. Все друзья – в виде фотографий на обложках книг или старинных могильных плитах. В общем, психика у графа не выдержала. Пришлось нашим забирать его к себе. А что? Дело-то волшебное, человек, ведь, из-за волшебного существа пострадал, значит, нам и исправлять содеянное… Представляешь?
Люсик представила и поежилась от тоски.
– Ладно, – решила не слишком бранить подопечную за болтовню пани Ве’Дунья. – Об эльфах на сегодня всё. Сейчас пятиминутная перемена, а потом меня заменит пан Ве’Ртолет и его Чудоходство. Закрывайте восприимчивые странички памяти.
Люсик послушалась и только сейчас с ужасом заметила, что, рассматривая голограммы и слушая пани ВеДунью, совершенно забыла о том, что нужно вести записи.
– Не беда! Все и так ясно! Что тут записывать? Эльфы бывают разные – цветочные, лесные и красные! Подменяют младенцев, стреляют из лука и по сто лет сидят на каждой вечеринке – что тут запоминать? – сказала она сама себе.
– Эй, кто знает, если я сейчас, на энергии Академии, в Вошебгород смотаюсь, меня убьют? – сразу после ухода Заглавной Ведьмы поинтересовался в общем телепатическом канале японец Око.
– Тебя – вряд ли, ты же далеко будешь. А вот меня, как старосту, наверняка пришибут вспышкой гнева, – ответил Джон. – А если серьезно, то все равно не стоит никуда отлучаться. Во-первых, за перемену ты никуда смотаться не успеешь, а, во-вторых, действительно нехорошо как-то. Нам бесплатно, ни за что ни про что, выдали энергию. Выдали – на обучение, а ты вместо того, чтобы экономить, хочешь потратить ее в своих целях… Это некрасиво!
Люсик почувствовала, как сердце учащенно забилось в груди. Было очень приятно, что ее друг Джон – такой честный, справедливый и благородный. И говорит, что думает, и думает, что говорит…
– У меня там сейчас отец в институте Невозможностей над какой-то очень важной задачей трудится. Я вместо него уже целый месяц дома отрешенное пустое тело наблюдаю… Соскучился…
– Подумаешь, – засмеялся Джон. – Мой отец уже третий месяц такой, и ничего…
– Ого! – ахнул Око. – Это что ж за задача у него такая важная, что на целых три месяца призвали?
– Никакой задачи, – ответил староста. – Он у меня вообще не волшебник. Просто у него в офисе скопилось много работы, вот и приходит домой совершенно уставший… В нашей стране среди бизнесменов это частое явление…
Люсик прикрыла глаза и представила, как ажурные ворота ограды разъезжаются и на территорию виллы, освещая себе путь фарами, въезжает длинная черная машина. В тот же миг на крыльце загорается свет и, перепрыгивая через две ступеньки, к вышедшему из машины джентльмену несется Джон. Джентльмен, не глядя, устало проводит рукой по курчавой голове сына и, не обращая внимания ни на какие вопросы, с трудом волоча ноги, поднимается на крыльцо.
– Дорогая, я дома! – кричит он жене. – Если можно, легкий ужин и спать… – потом джентльмен снова бросает взгляд на сына. На этот раз глаза его наполняются каким-то подобием осмысленности. – А почему мой благородный отпрыск до сих пор не в постели? Сколько раз я просил, чтобы его укладывали в положенное время?! – кричит куда-то внутрь дома Джоновский отец, и Люсику становится очень-очень жалко бедного мальчика. Ведь он наверняка надеялся на интересный разговор и совместное вечернее чаепитие… М-да, во всем есть свои минусы, в том числе и в проживании в крутой стране с развитым бизнесом… Бизнес этот, как известно, частенько отбирает у людей и время и душу…
– Начнем, начнем! – затараторил, между тем, явившийся к сознанию Люсика пан Ве’Ртолет. – Сегодняшняя наша тема – ничто, в сравнении с важностью изобретения собственной методики полета, но все-таки мы должны ее пройти. Открываем память, пишем… Метлы и ковры – нестандартные повадки стандартного транспорта…
Люсик старательно вывела тему на пустой странице памяти. Вообще говоря, на эти записи тратилось очень много энергии.
«Буду экономить!» – вдруг решила Люсик. – «Джон прав! Нам выделяют энергию ни за что, ни про что. Лучше записывать только то, что действительно важно!»