Он вошёл в общую гостиную и обвёл собравшихся хмурым взглядом. Рит сидел около камина на диване, вытянув ноги на пуфик. Лицо его было непривычно бледным, а глаза, наоборот, болезненно-красными, на лбу лежала мокрая материя в качестве компресса. Рядом с ним стояла обеспокоенная лекарша, голос которой он и слышал. Фавий нервно рассекал взад-вперёд по комнате и, в отличие от старика, больным уже не выглядел, хоть и продолжал хлюпать носом. Заметив вернувшегося короля, воин тут же подскочил к нему.
— Ну? Что она сказала? — спросил непривычно громко и эмоционально.
Никандр хмуро мотнул головой, желая показать, что не хочет об этом говорить, и прошёл к креслу около камина. Лекарша проводила его обеспокоенным взглядом и снова попыталась обратиться к старику, но Рит её перебил.
— Хороша, — констатировал он. И без пояснений было понятно, о ком он говорит.
Никандр удостоил и его хмурым взглядом, сел и прикрыл глаза, собираясь обдумать предложение королевы, но его спутники молчать не собирались.
— Невероятно прекрасна! — с жаром подтвердил Фавий.
— Дьявольская эта красота. Ведьмовская.
— Я таких красивых женщин ещё никогда не встречал, — воин говорил громко и порывисто, съедая окончания слов. — Она невероятна!
— Нехорошая эта красота. От дьявола она, — повторил Рит.
— Да какая разница! За такую красоту и убить не страшно, и умереть!
Никандр повернулся в сторону друга и одарил его предупреждающим взглядом. Тот поджал губы, но глаз не отвел, словно готов был отстаивать свои слова.
— И видно неглупая чертовка. Дерзкая, — продолжал рассуждать советник, не замечая столкновения горящих взглядов молодых мужчин.
— Грубая и невоспитанная, — огрызнулся Никандр, злясь ещё сильнее. Причём непонятно, на кого именно: на Ламию и её предложение, на Фавия и его неприкрытый интерес к возможной невесте короля или на Рита и его никому не нужные умозаключения.
— Ну ошиблась. С кем не бывает, — заметил советник. — Сами виноваты, что не представились. Ты молчал, словно язык проглотил… ещё и вы двое на неё так уставились, что даже мне неловко стало. Что уж говорить о…
— Одеваться надо к завтраку! — рявкнул Никандр, сжимая кулаки и подскакивая на ноги. — Тем более если знаешь, что будешь не одна!
— Что с тобой? — удивился старик, наконец обратив внимание на нервного короля.
— Что со мной? — поразился Никандр постановке вопроса. — Моя невеста — распутная девка, да к тому же ещё и чокнутая. Действительно, что это со мной?
— Никандр? — позвал его старик удивлённо.
— Вы договорились? — одновременно с ним нервно и неуместно возмущенно спросил Фавий.
— Да! — ответил король и тут же замолчал, сжав пальцами переносицу и пытаясь успокоиться. — То есть нет. Я думаю, — дал он более честный ответ.
— Что-то не так? — понял Рит. — О чём вы разговаривали? Что она попросила?
— Всё то же. Жениться, — ответил нехотя король, стараясь сдерживать свои чувства и говорить спокойнее, хотя злость то и дело всё равно прорывалась с рыком, сопровождающим слова.
— А зачем ей это, сказала?
— Затем же, зачем и всем.
— Политический брак? Хочет для Салии защиты от Шерана? Запросила больше золота после возвращения трона? Земли?
— Нет… Вообще, ей не столько нужен брак, сколько наследник. Вернее, наследница. Дочь, — пояснил он, будто без последнего слова было непонятно, о чём он говорит.
— Дочь? — удивился Фавий. — Так определенно?
— Да.
— А разве это можно как-то проконтролировать?
— Видимо, я каким-то образом должен это сделать, — развел руки в разные стороны король. — Иначе не видать мне поддержки Салии и трона Шерана.
— Не нравится мне это, — нахмурился Рит. — Было бы логичнее после вашего брака объединить Салию с Шераном под твоим правлением… Где это видано, чтобы женщина правила? — задал он риторический вопрос и с сомнением глянул на Олин, которая делала вид, что не слышит их разговора. — Нынешняя правительница занимает трон только от безысходности: в их роду не осталось мужчин. Но передавать трон дочери… это звучит дико. Было бы логичнее передать его мужу, а затем и сыну. Насколько мне известно, именно эту цель преследовал покойный король Ларель, когда выдавал нынешнюю Госпожу замуж в первый раз…
— Не хочу об этом говорить, — мотнул головой Никандр, представляя Ламию и её первого мужа. Почему-то при мысли об этом ему стало неприятно, хотя совсем недавно было всё равно. — Мне надо все обдумать.