Проведя кончиком пальца по буквам, я с некоторым удивлением увидела, как на старой желтоватой бумаге проступает какой-то цветочный орнамент. Наверное, любой другой на моем месте испугался или хотя бы удивился, но мне почему-то это просто показалось очень красивым, и только. Рисунок между тем – стоило моим пальцам оторваться от бумаги – сразу же пропадал.
– А что будет потом? – спросила я, нехотя отрывая взгляд от книги. Отчего-то сейчас я испытывала такое умиротворение, что совсем не боялась задать пугающий меня ранее вопрос. – Когда проклятие будет снято, что потом?
– Вы беспокоитесь о своей судьбе? – спросил Брайан. Я видела, что он понимает всю серьезность ситуации, поэтому ни в его глазах, ни на лице не было и тени веселья или же какой-то иной, неуместной сейчас эмоции. – Не стоит. Я не стану причинять вам вред. Не буду лгать, я никогда не думал, что моей женой будет ведьма. Понятия не имею, чем вы обычно занимаетесь. Возможно, приносите жертвоприношения? Нет? Это хорошая новость. Думаю, более меня ничего не волнует. Я не стану вмешиваться в ваши дела. Полагаю, вам нужно проводить какие-нибудь ритуалы? Возможно, собирать травы или еще что-нибудь? Впрочем, как я уже сказал, эта сторона вашей жизни меня мало интересует.
– И все-таки, что произойдет после того, как будет снято проклятие? – я не дала увести тему в другое русло. А еще не стала говорить, что не ведьма и что мне не под силу снять проклятие. Зачем? Видно же, что Брайан полностью верит в это, поэтому переубедить его будет сложно. Да и опасно. Кто знает, что он сделает, если в его голову заронить мысль о его ошибке. Я не обманываюсь и понимаю, что он вполне сможет меня убить, а потом просто продолжит поиски настоящей ведьмы. Ему даже сильно марать руки не нужно будет – насколько я помню, стоит мне оказаться в его постели, как проклятие тут же начнет убивать меня.
– Вы останетесь моей женой, – Брайан пожал плечами, показывая всем своим видом, что этот вопрос он считает если не глупым, то несколько странным. – Уверяю вас, миледи, что не стану как-то вредить вам. Если бы не проклятие, то я и вовсе повторно не женился бы. Детей мне все равно иметь нельзя, так к чему жена? Желания плоти? Уж поверьте, их всегда можно утолить без такого серьезного шага, как женитьба.
Я кивнула, принимая ответ. Конечно, полной уверенности в своей безопасности у меня не было, поэтому этот момент еще нужно будет тщательно обдумать. Да и своими брошенными словами о запрете иметь детей Брайан распалил мое любопытство. Почему нельзя? Болеет или для этого есть какая-то иная причина?
– Хорошо, – я посмотрела на огонь, который уже начал угасать. – Если позволите, то я хотела бы отправиться в свою комнату. Уже довольно поздно, милорд.
– Да, конечно, – Брайан тут же встал и подал мне руку, помогая подняться. – Я вас провожу.
Я не стала спорить, понимая, что скорее заблужусь в незнакомом замке, чем самостоятельно найду дорогу. Именно поэтому я прижала книгу к груди и последовала за выходящим из комнаты мужем.
Глава 4
«Увы, но я труслива без меры. И как бы плохо и больно мне ни было, я никогда не способна была пойти против моего мужа. Я знаю, что многие меня поймут, ведь большинство выберет свое собственное благополучие и благополучие своих детей. Может быть, существовал какой-то выход, но, признаться честно, я не пыталась никогда его отыскать, просто наблюдала со стороны, лелея свою жалость и упиваясь состраданием. Я помню, как она пришла ко мне, называя тихо так, проникновенно, мамой. Она произносила это слово вопросительно, словно испрашивая разрешение называть меня той, кто способен унять любую боль и оградить от всех печалей на свете. Я тогда покачала головой, грустно улыбаясь. Этого оказалось вполне достаточно. Я смотрела на крохотную фигурку, которая словно стала еще меньше, и молчала. А потом она развернулась и тихо ушла, оставляя меня наедине со своими мыслями и незаконченным рукоделием».
Из воспоминаний баронессы Эйны Куинн
Из-за трепетания огня комната наполнялась немного пугающими, подрагивающими тенями. Я вздохнула, оглядываясь. Раньше мне не разрешалось жечь свечи, да и камина в моей комнате не было. Вряд ли отец стал бы тратить на меня дрова. Мой день начинался с рассветом и заканчивался в тот момент, когда солнце уходило за горизонт. Именно поэтому я сейчас сидела и зачарованно наблюдала, какие причудливые картины рисуют тени.
Давно уже пора было ложиться спать, но впечатления от вечера до сих пор будоражили. Сегодня все было необычным. Со мной впервые говорили, не опасаясь и не повышая голоса. Наверное, другая на моем месте тут же ощутила бы благодарность за доброе отношение, но я понимала, что все это даруется не просто так. Всё в этой жизни имеет цену, даже вежливое обращение и мягкие тона в голосе. Нет, я понимала, что это просто мне так не повезло и люди, вообще-то, обычно именно так друг с другом нормально и говорят. Но себя не переделаешь в одночасье. За благожелательностью и спокойствием я видела таившуюся угрозу.