Разумом Стоян вроде и понимал, что суеверия к реальной жизни относить нельзя, потому и сотником стал, но полностью игнорировать слова Феди тоже не получалось. Слишком большое количество совпадений совпадениями уже не являются. Тем временем, Сом перестал бормотать, закатил глаза и посинел.
– Сом. Сом! Дружище, ты чего? Не умирай.
Сом кашлянул, перевернулся на бок, кашлянул ещё раз десять, да так, что казалось сейчас лёгкие выплюнет и поднялся с лицом, красным, словно варёный рак.
– Смолой подавился. Кхе. Когда замахивался.
– Тьфу ты! Сколько раз говорил – не жуйте эту дрянь! Словно дети малые, всё в рот тащите. Напугал, думал помрёшь.
– Жив пока.
За спиной послышалась какая-то возня, крики.
– Да чтоб тебя конь с кобылой перепутал, Федя!
– Что вам Федя там опять?
– Ну а кто мог ещё посреди дороги нагадить?
– Да не гадил я там. Само так получилось…
«Вот же дурачьё, а не дружина. Один серет где ни попадя, другой смолой давится. Хорошие рубаки, хоть с мечём, хоть с копьём, хоть пешие, хоть конные, но дурни дурнями». Стоян подхватил с земли Катю.
– С телегой что там?
– Всё, одна у нас телега осталась. С этой ток колёса посымать теперь.
– Ну так снимай. – Стоян обернулся, обращаясь к Сому. – Обязательно было с ней так? На ней и без того живого места нет.
– Кхе-э, долбаная смола. Двух коней на ровном месте потеряли, телегу, Федя, вон, в штаны насрал. Да и остальные, э-кхе-э, не лучше. Вокруг посмотри, – он обвёл рукой лес, – как в могиле. Стоян, убираться отсюда надо. Не знаю, что это за девка, но так оно надёжней будет.
Стоян нехотя кивнул и перехватил на руках поудобнее девчонку. Лёгкая. Точно не баба крестьянская, больно уж тоненькая вся, при этом на голодающую или истощённую не похожа. Всмотрелся в лицо. Молодая совсем. Сколько ей? А вот кто её, ведьму, знает.
– Что ж, не серчай, ведьмочка, с мертвяками поедешь. Сама свободную телегу угрохала.
4. Брод через реку Верхняя Соснушка (выход из леса)
Вслед удаляющейся колонне дружинников из леса смотрели две пары глаз.
– Говорила тебе, полдюжины кур было бы достаточно.
– Да кто же знал, что дружина здесь в это же время резню устроит. Слишком обильное жертвоприношение получилось…
– Нда… Просили силу, а получили что? Честно сказать, я уж думала, к нам демон какой-нибудь явится.
– Демону сосуд нужен.
– Да вон их сколько здесь было, выбирай любого!
– С крещёными «выбирай любого» плохо работает. Надо чтобы такой от Бога отказался, а у православных с этим проблемы. Вон, даже разбойники норовят в церковь попасть, свечек понаставить. Философия у них такая. Вера сама по себе, а жизненные трудности вроде как дело рук человеческих. Получается что-то сродни любви детей к родителям. Те их и розгами сечь могут, менее любимыми матушкой и батюшкой быть от этого не станут. Неправильный народ, в работе проблемный больно. Хотя, если учесть количество и качество жертв, не удивился бы и демону. Если бы не перестарались.
– ???
– Похоже нас не просто услышали, но и попользовать решили. Воспользовавшись благоприятной ситуацией, прислали кого-то намного более могущественного чем командировочный демон. Невероятно, но я её даже в книге времён найти не смог.
– Разве подобное вообще возможно?!
– Нет, невозможно, но факт. Так что, я даже не знаю, кто она и из каких глубин ада вообще явилась.
– И что мы теперь делать будем?
– Мы? Да ничего мы делать не будем. Я всю жизнь к этому готовился. Да что там я, три поколения моих предков к этому готовились! А она одним лишь мимолётным взглядом врата открыла. У меня от одного ощущения такой силы кишки в узелок свернулись. Мы с тобой с ней ничего сделать не сможем. У такой силы можно быть только в рабстве, а у меня другие планы.
– А если она нас найдёт?
– Обязательно найдёт. Как только войдёт в полную силу, так и найдёт.
– Ты мне не это обещал! Не хочу в рабство, слышишь?
– Ну, какое-то время у нас есть. А ещё у нас есть церковь и открытые врата. Вот пусть церковь ею и займётся.
5. Крепость «Белая»
Память возвращалась постепенно. Катя вспомнила, как в дороге, когда она очнулась от тряски, её чем-то напоили, и она снова провалилась в небытие. Только на этот раз это была не просто тьма, а чувство умиротворения и какие-то безумные фантазии без темы. Спустя вечность её куда-то несли, что-то говорили. Может быть ей это приснилось? Нет, не приснилось.
Судя по тусклому освещению, было раннее утро. Повернув голову, она застонала от отчаяния. Бревенчатые стены, небольшой самодельный столик, на котором стояла толстая затушенная свеча на тарелочке, кружка, кувшин и маленький тазик. Два сундука у противоположной стены, под потолком маленькое окошко. Лежала Катя на такой же самодельной кровати, просто сбитой из досок, а под ней было настоящее чудо – набитый соломой матрас. А вот подушка, как ни странно, была при этом набита пухом. Интересные извращения. Телефона, конечно же, не было. Как и лампочки под потолком. Зато, Катя обнаружила изменения в собственном облике – её переодели. На ней была необычно-приятная на ощупь белая сорочка до колен, явно из натуральной ткани, а рядом на табуретке обнаружились рубашка с длинными рукавами, сарафан, украшенный по вороту, рукавам и подолу лентами и очень нарядный пояс, особенно её повеселивший. В качестве обуви ей предлагались вязанные носочки и весьма забавные кожаные башмачки с отворотами в районе щиколотки. Катя не сразу сообразила стянуть спрятанные за отворотами ремешки, чтобы крепко зафиксировать обувь на ноге.