— Моя жена хочет испечь koláče[13], — проговорил Гейб, следя за Андулой. — Послала меня в магазин.
Старик фыркнул в ответ. Снаружи Андула вытирала глаза. Подняла голову, огляделась: может, и КГБ у нее на хвосте? Гейб никого не заметил.
Она вытерла глаза, пригладила волосы. Гейб вернул муку на полку.
— Уже не хотите koláče? — спросил продавец.
— Хочу, конечно. — Андула уходила прочь, слегка пошатываясь. — Я просто вспомнил, что у нас дома есть мука.
И он снова выскочил на холодную улицу. Андула свернула за угол, Гейб напрягся, но когда он тоже обогнул здание, то легко ее нашел. Головная боль стала тупой и приглушенной, но, сосредоточившись на Андуле, он отвлекался от мигрени. Они оба шли параллельно реке: он чувствовал запах воды, металлический и едкий — вонь старого бензина. В это время года река превращалась в кашу, и баржи толпились, запертые льдом за пределами города.
Андула брела, он следовал за ней. Падал снег. Они миновали баржу, та покачивалась на воде: старая ржавая развалина с заглохшими двигателями. Ждет своего часа. Ветер откидывал волосы Андулы назад, сама она сгорбилась, держа руки в карманах. Ветер здесь был пронизывающим из-за влажности от реки. Голова Гейба раскалывалась.
«Боже правый, не сейчас».
Он заставлял себя идти вперед. Боль в голове нарастала, растекалась, как расплавленное серебро, от виска к бровям, в пространство за правым глазом. Он сжал руки. Звуки Каира вернулись к нему: пронзительный резкий смех, завывание бури, которая на самом деле не была бурей. Он приказал себе вернуться в настоящее. Он был не в Каире, а в Праге. Воздух тут холодный и влажный, а не сухой и жаркий.
Он не выпускал девушку из вида. Ветер завывал на реке, низкий, причитающий, словно голоса мертвых.
Андула резко свернула в узкий переулок. Гейб подождал немного, прежде чем последовать за ней. Она ускорила шаг, почти перешла на бег, ее ботинки стучали по булыжникам. Пыталась ли она избавиться от него в лабиринте зданий? Странно, что обычная студентка знает основы его ремесла.
Но затем она ступила на дорожку к обшарпанному бетонному многоквартирному дому. Сунула руку в сумочку и достала ключ. Гейб остановился у подъезда напротив, притворяясь, что смотрит на часы, будто ждет кого-то. Боль отступила. «Река, — подумал он. — Это все река». Может, силовая линия проходит под Влтавой.
Андула открыла дверь, но входить не стала. Вместо этого она стояла, осматриваясь. Повернула голову налево. Направо. Но не назад. Она не смотрела на него. Еще один хвост все-таки? Он так никого и не заметил, но все же он отвлекался. На боль.
Андула вынула ключ из замка и исчезла внутри. Дверь хлопнула, закрывшись за ней.
Гейб раздумывал, что делать дальше. Он мог попробовать проникнуть в здание, чтобы узнать, ее ли это дом или место для встреч с КГБ.
Или ему лучше убраться, воспользовавшись советом Джоша. Оставить пока Андулу в покое и узнать, что есть на нее у агентства. Должно быть что-то, раз ею интересуется КГБ. Должно быть. По крайней мере, он мог бы подтвердить, что это ее домашний адрес. Затем вернуться позже с подкреплением, как и положено.
Он сошел с крыльца и отправился назад тем же путем. В надежде, что Джош расскажет, что делала Морозова на приеме.
Гейб брел по улице. Его следы, следы Андулы — их теперь засыпа́л падающий снег. Голова пульсировала все сильнее по мере приближения к реке. «Боже. Магические мигрени».
Но с Морозовой и Андулой, похоже, все по-настоящему. Борьба Востока и Запада, коммунизма и демократии — это он хотя бы еще понимал. За это можно уцепиться, чтобы не утонуть.
3.
— У нас на нее ничего нет.
Гейб снова сидел в кабинете Фрэнка, два дня спустя после слежки за Андулой Златой до ее дома. Отчет Гейба, напечатанный по возвращении с лекции, веером лежал на столе.
— Как это? — Гейб наклонился вперед. — Почему-то же ею заинтересовался КГБ.
Фрэнк пожал плечами.
— За таких, как она, обычно не хватаются. У нее нет полезных связей. Похоже, ее сестра участвовала в протестах в 1968-м...
Сердце Гейба затрепетало от восторга.
— Что ж, вот и связь. — Он откинулся на стуле. — Что-то с сестрой.
— Ее сестра исчезла, — проговорил Фрэнк. — А Андула избегала беспорядков. Она скучная. Не сомневаюсь, что связь есть, но уверен, нам ее не понять. — Он хмуро глянул на Гейба. — И хотя я ценю, что ты проявляешь инициативу, ты ни в коем случае не должен был нарушать правила.
— За ней была слежка. Я решил, что ей грозит опасность.
— Ты не видел слежки, — возразил Фрэнк. — Об этом четко написано в отчете. Ты вообще мало что видел, разве что контакт на приеме.