– Ужасное животное, – нежно сказала Эллен и взяла на руки притворно-застенчиво мурлыкающую Иштар. – Скверная кошка, она хочет кусочек печёнки, да? Успокойся, радость моя, я не выйду замуж за того, кому ты придешься не по душе... Джек, конечно, взял бы тебя к себе, если Норман...
Острые зубы вонзились в запястье Эллен. Не до крови, но все же довольно ощутимо: клычки Иштар оставили заметные следы. Эллен поспешно опустила ее на пол.
– Мне бы следовало тщательнее выбирать предмет разговора, – пробормотала она, глядя вслед оскорбленно удаляющейся кошке, каждой клеточкой излучавшей презрение. Эллен повысила голос:
– Я же просто строила предположения. Не думаю, чтобы эта проблема на самом деле когда-нибудь возникла.
Иштар даже не повернула головы. Эллен рассмеялась, но прозвучало это как-то не слишком искренне.
Вечером, сидя у камина, она с гордостью обозревала свои владения, чувствуя себя не менее самодовольной, чем Иштар, которая наконец простила ей бестактность и теперь, уютно свернувшись, грелась на коврике у огня.
Представляя, каким будет этот ее первый вечер в одиночестве, Эллен побаивалась его, и теперь удивлялась собственному настроению, хотя и ждала с опаской, не заноет ли душа. Несомненно, визит обаятельного соседа вдохновил ее, но главным – главным был дом. Низкий потолок просторной гостиной, красноватые отблески огня на обшитых панелями стенах и бледно мерцающих античных вазах на каминных полках, шум дождя за окном – все это создавало ощущение покоя и уюта.
Дом переполняли звуки, мирные и успокаивающие, и под аккомпанемент этой ласковой симфонии Эллен расслабленно покачивалась в кресле, перебирая в уме, что еще предстоит сделать.
Дел оставалось немало: приятных – таких, как покупка дверного молотка и материи на занавески, и менее приятных – например, уборка подвала. Это был настоящий подвал – целое строение под домом, из которого пахло влажной землей. Племянники Эллен собирались вынести накопившийся за десятилетия хлам, но после внимательного осмотра заявили, что в этом старье следует основательно покопаться, прежде чем выбрасывать. Чего там только не было! Кипы газет и журналов, сломанные кухонные агрегаты, коробки покрытых плесенью книг и истлевших платьев... Как выразился Фил, описанию это не поддавалось.
Вспомнив, каким энтузиазмом горело его лицо, Эллен улыбнулась: Фил надеялся отыскать парочку скелетов. Он все еще зачитывался Лафкрафтом и жуткими рассказами Брэдбери.
Эллен не боялась, что наткнется на останки Мэри Баумгартнер, хотя местами подвал напоминал археологический раскоп, ибо каждое поколение обитателей дома оставляло после себя целые пласты рухляди. Как любительница старины с основательным стажем, Эллен предвкушала, какие результаты могут дать поиски. В конце концов, подвал был немногим хуже большинства антикварных магазинов, в которые она время от времени наведывалась. Если верить Филу, в недрах подвальных кладовых имелась даже какая-то «таинственная» заколоченная дверь. Не миновать бы ей топора, но нехватка времени и строгий запрет отца поумерили прыть Фила. Кстати, надо при случае спросить Эда Сэллинга, что это за дверь...
Когда поленья в камине прогорели, Эллен поднялась наверх – все в том же умиротворенном состоянии духа. Спальня тоже показалась ей уютной и гостеприимной. Кто-то приготовил растопку, и Эллен, прекрасно знавшая, кто же этот «неизвестный» благодетель, опустилась на колени, чтобы разжечь огонь, мысленно поблагодарив Джека. В комнате не было холодно, но такое наслаждение лежать в постели, слушая шум дождя и вглядываясь в отблески пламени.
Перед сном она решила немного почитать. Круг света от лампы не рассеивал мягких теней в углах, в ногах чуть слышно мурлыкала Иштар. Увлеченная интригами коварной Бекки Шарп, Эллен пробегала страницу за страницей.
И тут это произошло. Выронив книгу, она схватилась за горло, не в силах превозмочь удушье. Иштар недовольно простонала во сне, но не проснулась. Постепенно глухой стук сердца сделался менее частым, но Эллен все сидела, съежившись от ужаса и уставясь в темный угол у Двери.
Там, конечно же, ничего не было... ничего, что отбрасывало бы ту странную тень. Стоило Эллен повернуть голову, и тень исчезла, но Боже, какой отчетливой она была! Эллен провела рукой по лбу и обнаружила, что он покрыт испариной.
Ее взгляд упал на спящую кошку, и невольная улыбка тронула губы: Иштар лежала на спине, с торчащими вверх лапами, и выглядела так нелепо, как только может выглядеть сиамская кошка, обычно не теряющая достоинства ни при каких обстоятельствах.
«Что ж, – подумала Эллен, – это лишний раз подтверждает, что мои страхи напрасны. Кошки чувствуют присутствие привидений».
– Плохи ваши дела, леди, – сказала она себе вслух, подбирая книгу. – Пора посетить окулиста.
Но превратить все в шутку не удалось. Даже тщетные усилия Бекки завоевать сердце Джозефа не могли удержать внимания Эллен: взгляд без конца возвращался в тот угол, где ей привиделась тень.
Устав бороться с собой, она погасила лампу, и на стенах заплясали еще тени – размытые и подвижные, создаваемые игрой огня в камине. Эллен долго лежала без сна, наблюдая за ними, но ни одна из них даже отдаленно не напоминала ту отчетливую фигуру, что померещилась ей: фигуру женщины в длинных просторных юбках, с копной распущенных волос.