– Это становится любопытным, – донесся сверху его голос. – Люк действительно имеется, но, бьюсь об заклад, на нем полтонны камней и земли. – Джек замолчал, и раздалось покряхтывание. – Нет, даже тонна. Ни с места. Твоя очередь, Тим.
Они поменялись местами.
– Я хочу упереться спиной, – сказал Тим, чуть наклоняясь. – Вы сможете, встать на ноги?
– Попытаюсь...
Лицо Джека налилось кровью.
– Нет! – выдохнул он, опять падая на колени. – Проклятье!
– Подается, – обрадованно закричал Тим. – Я чувствую. Давайте еще раз...
Эллен с тревогой наблюдала, как вздулись вены на высоком лбу Джека, и уже собиралась вмешаться, когда раздался приглушенный скрежет, и в тоннель хлынул поток свежего воздуха. Джек рухнул, обессиленный. Ноги Тима повисли в воздухе. Потом они дернулись и исчезли.
Джек сел.
– Кажется, у меня смещение позвонков, – простонал он, охая. – Для подобных развлечений я уже слишком стар.
– Подымите Пенни ко мне, сэр, – прозвучало сверху.
– Прекрати называть меня «сэр»! – сдавленно прорычал Джек.
Он приподнял Пенни, и Тим вытащил ее за руки. Следом настала очередь Эллен. А потом они с Пенни держали Тима за ноги, чтобы он смог дотянуться до Джека.
– Фонарик остался внизу, – проворчал Джек, вытаскивая из-за пазухи все еще мирно спящую Иштар. – Правда, я его выключил.
– Все равно им сейчас лучше не пользоваться, – сказал Тим.
Они все непроизвольно понизили голоса. Высоко над головами ветер шумел в верхушках деревьев, но внизу царила необыкновенная тишина. И темнота – кромешная. Луна еще не вышла, а густые кроны преграждали дорогу рассеянному свету звезд.
– Где мы? – прошептала Эллен.
– Хороший вопрос, – откликнулся Джек. – Похоже, это к тебе, Тим.
– Я знаю, где мы. С ума сойти, мы прошли довольно много – не меньше полумили.
– У тебя, наверное, зрение как у кошки, – восхитился Джек.
– Я привык к темноте. Вот только... куда мы направляемся?
– Еще один хороший вопрос.
С минуту они все молчали. В тишине отчетливо были слышны ночные звуки леса: ухнула сова, и какая-то бессонная птица ответила ей звонкой трелью. Эллен показалось, что она может различить отдаленный гул голосов. А потом до нее донесся еще один звук, который она ни с чем не могла спутать, и она в страхе схватила Джека за руку.
– Собаки!
– Пора пошевеливаться, – согласился Джек. – Веди нас к своему дому, Тим. Там нас никто не додумается искать. Мне нужно лишь пять минут у исправного телефона.
– Но Марта и Уилл... – начала Эллен.
– Разве вы не видели их? – Голос Тима ничего не выражал. – Они в толпе, вместе со всеми. Пойдемте – вон туда. И возьмитесь за руки.
– А люк? – впервые за последнее время Пенни заговорила.
Эллен наконец сумела различить ее темный силуэт рядом со смутно вырисовывающейся фигурой Тима.
– Оставим его открытым. Может, кто-нибудь в него и свалится, – сказал Джек, усмехнувшись.
И они пошли. Раздражающе медленно, с трудом нащупывая тропу под ногами. Эллен не представляла, где они находятся. Безусловно, ей приходилось бывать здесь во время прогулок, но в темноте она не видела никаких ориентиров. Постепенно глаза как будто стали привыкать, но в следующую минуту она поняла, что вокруг действительно посветлело, и она простонала:
– Луна! Проклятье, луна выходит...
– Это не самое страшное, – невозмутимо возразил Джек. – Прислушайтесь.
Лай раздавался значительно ближе.
– Вот это действительно серьезно. Тим...
– Да, – откликнулся юноша. – Идите за мной. Он повел их прямо в ручей, который Эллен разглядела чуть раньше. Вода приятно холодила ноги. Туфли были безнадежно испорчены, но это казалось такой малостью по сравнению со злобными псами, бегущими по их следу.
– Похоже, они в стороне и пока нас не учуяли, – сказал Тим, подхватывая Пенни, которая чуть не плюхнулась в воду, поскользнувшись на камне. – Но на всякий случай...
Луна освещала им путь, изредка ныряя в облака. Тим задал довольно приличный темп. Удивительно, как ему удавалось ни разу не оступиться. Эллен слышала, как позади чертыхался Джек, спотыкавшийся о неровности дна, но его рука в любой момент была готова поддержать ее за локоть.
Луна светила все ярче.
«Отлично проводим время», – усмехнулась про себя Эллен. Кажется, они уже были близки к цели, даже если пришлось сделать небольшой крюк. Вой собак затих.
Но чувство опасности не исчезало. Это слово пульсировало в ее мозгу, огненными буквами мерцало на темном фоне деревьев.
Эллен не понимала своего страха. Конечно, расслабляться рано, но с тех пор, как она стояла у окна, глядя на миссис Грапоу, осатаневшую от ярости и дающую пять минут на размышление, их положение, несомненно, улучшилось. Погони не было слышно, даже псы куда-то пропали. Окружающую тишину нарушало лишь мерное журчание воды. Тогда почему сердце ее замирало в предчувствии надвигающейся угрозы?
Тим вышел на берег. Теперь он выглядел более уверенным и даже улыбнулся Пенни, подавая ей руку. Затем он повернулся к Эллен, но Джек опередил его, весьма вовремя, хотя и несколько неизящным жестом подпихнув ее сзади.
Переведя дух, они все как-то оживились, но тут Джек настороженно поднял голову:
– Слушайте!
Сперва Эллен не узнала звук – пронзительные завывания породили в ее мозгу стремительный поток самых диких предположений, прежде чем она поняла:
– Сирена! Полиция или пожарные.
– Я не верю, – тихо пробормотал Тим.
– Думаешь, они подожгли дом?
– Мы бы заметили пламя. Чтобы привлечь пожарных, оно должно быть достаточно высоким. – Джек обернулся в направлении звука. – Нет. Похоже, Эллен, у тебя в этом городе еще оставались доброжелатели.
– Тогда мы можем вернуться назад, – предложила Пенни.
– Нет! – Голос Эллен прозвучал неожиданно резко. Она удивленно пожала плечами. – Я сама не понимаю, почему у меня это вырвалось. Что со мной? Какое-то странное...
– Ничего странного. – Рука Джека легла на ее ладонь. – Это была безумная ночь, и, думаю, ты имеешь право на осторожность. Я отправлюсь на разведку, а вы подождите тут. Возьми-ка Иштар.
Он протянул ей обмякший клубочек коричневого меха. Иштар ужасно храпела.
– Простите, сэр. – У Эллен возникло дурацкое желание расхохотаться: изысканные манеры Тима так отличались от его прежнего поведения. – Простите, сэр, но вы не знаете дороги. Позвольте мне...
– Ни за что! – Пенни вцепилась в его рукав. – Именно ты им и нужен.
После короткой дискуссии они решили держаться вместе. Тим выведет их на тропу, соединяющую оба дома, а там будет видно.
Эллен не могла привести против этого плана каких-либо разумных возражений, но по мере того, как они двигались, предчувствие опасности делалось все сильнее.
Заслышав сирену, она ненадолго успокоилась, но теперь ее сознанием как будто опять овладело что-то постороннее – и это «что-то» не опознавало звука, символизирующего защиту со стороны властей, это «что-то» надрывалось в ее мозгу, с каждым шагом все громче выкрикивая: «Берегись! Берегись!»
Они приблизились к тропинке – Эллен начинала узнавать местность. В следующее мгновение Тим вышел на небольшую прогалину – ту самую, где Эллен застала его склонившимся над раненой белкой. Не слишком приятное воспоминание – не потому ли она...
Джек по-прежнему шел позади нее. Пенни и Тим, держась за руки, – на шаг впереди. Эллен показалось, что у нее внезапно поднялась температура: в голове зазвенело, в горле застрял отвратительный комок. Она сдавленно вскрикнула – и в ту же секунду из-за поваленного дуба шагнул вперед человек.
– Я знал, что все равно дождусь вас здесь, – довольно произнес он.
Голос его звучал спокойно, но лицо исказила мучительная гримаса, рот подергивался в нервном тике.
– А-а, – спокойно протянул Джек. – Полагаю, вы – Норман?
– А вы, должно быть, Джон[11]Кэмпбелл? Не знаю, как вы сюда попали, но как бы там ни было, вас ввели в заблуждение. Уберите женщин, чтобы я мог отвести этого парня в полицию.
Эллен шагнула вперед и встала рядом с Тимом. Пенни обвилась вокруг него, как лоза.
– Отойди, Эллен! – Норман вскинул дробовик. – Он опасен. И ты должна знать это лучше других.
– Так опасен, что тебе понадобилось ружье, чтобы отконвоировать его властям? – со злой усмешкой спросила Эллен. – И разве не странно, что дробовик у тебя точь-в-точь как у Мюллера?
– Минутку, – вмешался Джек. Казалось, он не двигался с места, но Эллен вдруг поняла, что он стоит бок о бок с ней. – Давайте поговорим спокойно. Мистер... вы не возражаете, если я буду называть вас просто Норманом? У меня такое ощущение, будто мы с вами уже давно знакомы.
– Послушайте, Кэмпбелл, не знаю, что эти глупые бабы вам наговорили...
– О, вам же известно, каковы женщины, – с мягкой улыбкой сказал Джек. – Отложите ружье, Норман. Тогда мы сможем побеседовать как разумные люди...
– Это мой племянник, – Норман повысил голос. – Вы же не думаете, что я способен причинить ему какой-нибудь вред? Я просто собираюсь сдать его в полицию.
– Значит, полиция приехала?
– Ее кто-то вызвал. – Норман страдальчески поморщился. – Впрочем, я позвонил бы туда сам, но меня лишили этой возможности. Ты же видела, Эллен? Видела, как миссис Грапоу ударила меня?
– Видела. – Эллен боялась лишним словом окончательно вывести его из равновесия.
Лунный свет опять озарил лицо Нормана, за мгновение до того затененное густой листвой. Он улыбался, и в его улыбке было что-то болезненное.
– Понимаете, Кэмпбелл, мальчишка опасен. Я долго не хотел соглашаться с этой мыслью, но после минувшей ночи... вы знаете, что он напал на девушку? Как же вы отваживаетесь доверять ему свою племянницу? Или вам не рассказали об этом?
– В первый раз слышу, – ответил Джек. – Ужасно.
– Вы же знаете, какая она – Эллен. – В голосе Нормана зазвучала отвратительная доверительность. – Конечно, очень славная и вообще очаровательная женщина. Но она совершенно не понимает этого парня. Если бы у меня не было ружья, он бы сбежал. Возможно, прихватив Пенни в качестве заложницы. Я не могу этого допустить.
– Вижу, к чему вы клоните, – кивнул Джек. Пенни одарила его взглядом, полным недоверчивого презрения. Эллен не видела лица Тима, но чувствовала, как напрягся каждый мускул (она касалась его плечом), и понимала, о чем он думает в эту минуту. После того, как всю жизнь он натыкался на стену ненависти и подозрений, ему наконец удалось встретить взрослых, которые, казалось, ему поверили. А теперь и они вели себя, как остальные, и были готовы на предательство. Эллен не удивилась бы, если в он, схватив Пенни, бросился бежать. Ей хотелось успокоить и Тима, и дочь: Джек не верил ни единому слову Нормана – он только пытался заговорить ему зубы. Но не могла же она объяснить все это вслух!
– О черт, – проворчал Тим знакомым тоном. – Это пустая трата времени. Отпусти, Пенни, я пойду со стариной Норми, если это заставит его заткнуться.
Он шагнул вперед, и Эллен повисла у него на руке. На другой уже висела Пенни, истошно вопя при этом. Эллен услышала, как Джек тихонько выругался и тоже двинулся вперед. И в этот момент Норман выстрелил.
На несколько секунд Эллен ослепла и оглохла. Когда же она приобрела способность воспринимать происходящее, то увидела, что Джек лежит на земле.
Прежде чем она успела шевельнуться, он приподнялся и сел.
– Проклятье! – произнес он с пронзительной отчетливостью. – Премного благодарен, ребята.
Норман спрятался за поваленный ствол – за этой баррикадой он был недосягаем.
– Это вышло случайно, – забормотал он. – Я не привык обращаться с этой штуковиной. Не вынуждайте меня совершить еще какую-нибудь глупость, Кэмпбелл. Если я пораню кого-нибудь, это будет на вашей совести. Вашей и Тима. Я никому не хочу причинять вреда...
Джек встал на ноги. Теперь он закрывал Тима собственным телом. Когда юноша осознал это, то рванулся вперед, но Джек грубо толкнул его себе за спину.
– Послушай, приятель, – обратился он к Норману. – Ты на волосок от камеры смертников. Мне надоело играть с тобой в эти игры. Отдай ружье.
На какое-то мгновение Эллен показалось, что властный тон возымеет действие и фокус удастся. Но Норман зашел слишком далеко, чтобы уступить так просто.
– Нет! – выкрикнул он. – Не выйдет! Вы все сумасшедшие, но я вас избавлю от этого чудовища, даже против вашей воли. Иди сюда, Тим, или я буду стрелять. Считаю до пяти, а потом открываю огонь, и мне все равно, кто попадет под пулю.
И тут Эллен ее увидела. Должно быть, блуждающий лунный луч случайно коснулся белого меха, и тот засиял серебром. Это длилось все лишь миг, но его оказалось достаточно, чтобы Эллен разглядела все в поразительно четких подробностях. Кошка сидела на ветке, прямо у Нормана над головой. Она была пушистой, но изящной на усатой мордочке выделялся нежно-розовый треугольник носа, а глаза горели рубиновым огнем, как миниатюрные фонарики.
Она прыгнула и вцепилась Норману в волосы. Он завопил. Эллен никогда не подозревала, что из человеческого горла можно извлечь такие крики. Дробовик выпал у Нормана из рук. Медленно пятясь, Норман царапал ногтями лицо, которое вдруг чудовищно преобразилось, наполовину прикрытое комком вздыбленной шерсти и вызывающее в памяти жуткие фантазии Уэллса.
Джек нырнул за ствол и тут же поднялся на ноги, держа дробовик. А из темноты все еще доносились мучительные стоны, но скоро они смолкли.