Наступила тишина: это было что-то новенькое в истории школьных разборок! А главное — в центре этой разборки оказался тот, кого менее всего ожидали там увидеть.
— Да ну… — пробурчал один. — Что ты, не знаешь, о чем болтают парни в сортире? От других еще не такое можно услышать!
— Другие меня не интересуют. Или вы делаете то, что я сказал, или вы — сплетники, брехуны и сексуально озабоченные пошляки. Ну!
— Магнус, да ты что? — выступил кто-то из его класса. — Чего ты за нее заступаешься? Она тебя на смех подняла перед всеми! И где она? Она тебя сейчас даже не слышит! — и все стали оглядываться, ища виновиницу конфликта.
Круг сомкнулся уже довольно тесный и он, обернувшись, без труда достал пославшего реплику и ткнул его пальцем в грудь:
— Ты — молчи. Тебя не спрашивают.
Расталкивая локтями стоявших впереди, пробился еще кто-то. За него заступались, одноклассники были на его стороне, но он этого не замечал:
— Магнус, ты послушай! Мы знаем, что ты вел себя с ней именно как рыцарь, потому что тебя мы знаем уже девять лет, а ее… Ты из-за нее руку вон распорол до кости, играть-то теперь сможешь?.. О таких встречах молчат — что бы там ни произошло. Если она так обгадила тебя, то что было бы с тем, кто и правда бы попытался?..
— А может, — усмехнулся один из тех двоих, из параллельного. — Ей как раз это и не понравилось? Может, она как раз хотела, чтоб ты попытался? А ты так ее разочаровал!
Послышались смешки.
Он зажмурился и ударил говорившего кулаком в лицо — так сильно, как позволили отчаяние и боль оскорбленного чувства. Он никогда раньше никого не бил, и драться не умел — на обучения боевым искусствам так и не удалось выкроить время. Но он обладал уже приличным ростом и соответствующим этому росту весом, а пострадавший не ожидал удара — никто не ожидал бы удара от Музыканта — и потому не удержался на ногах и упал на пол: от неожиданности его даже не успели поддержать… Удар пришелся по брови, и кровь потекла, пугая своим изобилием.
— А это тебе! — он отвесил еще одну плюху — тому, другому, но тот успел уклониться, удар смазался по скуле и оказался не столь впечатляющим.
Пострадавшего поднимали с пола и прикладывали платок к ране, а кто-то из одноклассников подскочил и попытался схватить его за руку: может, испугались, что теперь он, как взбесившийся слон, пойдет громить всех подряд… Он тряхнул рукой и освободился. К ним уже бежали и что-то кричали учителя.
— Да ты что?! — закричал ему кто-то прямо в ухо. — Она тебя не стоит!!
— Я знаю, — ответил он спокойно и обвел глазами всех. — А теперь слушайте! Своими сплетнями вы оскорбляли не только ее, но и меня. Я требую эти сплетни прекратить. Иначе стану бить морды всем — без разбора. И вам — тоже!
И он ткнул пальцем в группу притихших и вытаращивших глаза девченок.
Конфликт замяли. Пострадавший пострадал не сильно — ему наложили всего один шов, заклеили рану пластырем, а Магнус пришел попросить у него прощения. Они пожали друг другу руки.
— Ну, — сказал юноша. — Ты и удивил нас! Если ты еще научишься драться, как следует, то вообще…
У другого синяк на скуле едва был заметен:
— Ты парень, что надо. Только девку себе выбрал не ту, — и вздохнул. — Да мы все по ней слюни пускали.
— Оставим эту тему, — сказал он тихо. — Отношения выснены, конфликт исчерпан. Не так ли?..
Рыжая больше не появилась в школе, потом все узнали, что родителя перевели ее в частный колледж. Он часто вспоминал ее — а кто не вспоминал бы? Хотел бы встретить хотя бы случайно, на улице, чтобы посмотреть ей в синие глаза и задать тот же вопрос, что задала ему она и что остался последними ее словами, обращенными к нему: «Ты довольна?»… Но встретиться не получалось: то ли она вообще уехала из города, то ли не появлялась на улицах. А ему некогда было бродить по городу, надеясь на случайную встречу.
Его рейтинг в школе взлетел под небеса: ребята не посмеивались больше, а девчонки вдруг разглядели, что Музыкант — высокий и очень симпатичный, а главное — абсолютно надежный парень. И называть его стали по имени, а не произвищем. Хотя, учитывая обстоятельства, и «Рыцаря», и «Музыканта» действительно можно было бы принять, как титул…
В гимнастическом зале школы стояло пианино, и однажды он подошел к нему, открыл крышку и нажал пару клавишь. Бабушка в свое время оказалась права — его рука теперь могла охватить две октавы. Инструмент звучал так себе, да и как иначе он мог звучать, ведь это был не концертный рояль… Он взял несколько аккордов, потом отрегулировал высоту табурета, оглянулся — в дверь заглядывали малыши начальных классов.