Ждать пришлось недолго. Охотник поднялся по лестнице пешком, почти неслышно ступая, легко подобрал отмычку к двери, вошел в квартиру и сразу прижался к стене, контролируя пространство перед собой с помощью револьвера — словом, вел себя как бывалый охотник, и даже к отчаянно жестикулирующей мамаше сразу не кинулся, а прежде проверил, нет ли кого в кухне и в примыкающей комнате. Естественно, обнаружил фантом и взял его на мушку — а Лидия зашла ему за спину и с размаху всадила в шею шприц.
(Конечно, можно было бы и нож — но ведь пришлось бы потом возиться с трупом, и дочь могла бы застать за этим неаппетитным занятием, а пугать девочку раньше времени не стоило, и так ей эта мерзавка-психологиня задурила голову.
Нет, пусть лучше вампиры думают, как избавиться от трупа).
От внезапной боли охотник рефлекторно нажал на спуск. Потом попытался развернуться к Лидии, но та изо всех сил толкнула его в спину, и он не удержался на подкашивающихся ногах. Зелье действовало много быстрей, чем любой обычный транквилизатор. Лидия взяла револьвер из безвольной руки охотника. Осмотрелась, увидела последствия выстрела.
— Испортил итальянскую горку. Козёл, — сказала она и пнула охотника ногой под ребра.
Затащить его с виду худое, но на самом деле тяжелое и громоздкое тело в лифт было не так-то просто, но Лидии придал силы вид яростно и бесполезно мечущегося призрака. Дохлая мамаша охотника корчилась не хуже, чем от дыма черной полыни, размазывала страшную свою косметику и рвала бесплотные волосы.
Лидия погрузила бесчувственного охотничка в фургон, перевела дух, нашла в его кармане ключи и села за руль. Она хорошо знала город и прекрасно разглядела в блюдце, где находится вампирское логово.
Виталия долго ходила по улицам, обдумывая свою судьбу, то хваталось за телефон в порыве звонить Инге, то прятала его обратно. В какой-то момент ей пришла в голову мысль позвонить странному сантехнику, и она даже порылась в кармашке сумочки — но визитка куда-то пропала оттуда.
Впрочем, у нее часто пропадали какие-то мелочи, и сейчас она, кажется, поняла, куда…
Так ни на что и не решившись, Вита вернулась домой, открыла дверь и увидела совершенно чужую заплаканную женщину.
Уже того, что эта совершенно чужая женщина висела в воздухе посреди комнаты, хватило бы, чтобы уронить сумочку и взяться за сердце. Но женщина была еще и полупрозрачной, и почему-то черно-белой, как старая фотография. И в груди у нее торчал деревянный кол!
Вита закричала. Чужая женщина закатила глаза. Потом начала делать Вите знаки, указывая на пол под собой, что-то переворачивая и что-то вытирая ногой.
Вита поняла, что кричать, пожалуй, хватит, как-то глупо это выглядит: ты кричишь, а перед тобой черно-белая женщина с колом в сердце играет в «корову».
Вита немного пришла в себя и робко спросила:
— Вы кто?
По губам призрака ясно прочиталось: «Х*й в пальто». Вита совсем перестала бояться. Человек, который так представляется, страшным быть не может, даже если он, э-э-э, не совсем живой.
Призрак продолжал показывать на ковер и шаркать в воздухе ногами. Вита отогнула угол ковра и увидела круг с какими-то письменами, похожими на брахми, только если читать их как брахми, то получается чушь какая-то. Призрак явно хотел, чтобы она стерла письмена.
— А вы мне ничего не сделаете? — осторожно спросила она.
Призрак покрутил пальцем у виска.
Вита — эх, была не была! — стерла ногой часть письмен, и этого оказалось достаточно, чтобы призрак вырвался из круга и брел голос.
— Ну наконец-то, не прошло и полгода! Бери мобилу, быстро звони Инге.
— За-за-зачем? — не поняла Вита.
— Затем, что твоя мать сейчас убьет моего сына. А я — призрак, я ни черта сделать не могу!
— Моя мать? Вашего сына? Почему?
— По кочану!!! Ведьма она, вот почему!!! Быстро Инге звони, тетеря! Его везут… сейчас скажу, куда его везут.
И призрак исчез. А через миг вновь появился. Виталия онемевшими пальцами достала из сумочки телефон.
— Его по Пушкина везут через железнодорожный переезд, — доложил призрак. — К вампирам на хату. Звони, не спи в оглоблях!
У Виты случилась перегрузка системы. Кажется, я спятила-таки от напряженной учебы, подумала она, и эта мысль почему-то принесла облегчение. Вот я сейчас позвоню Инге и она разрешит все проблемы…
— Алло? Инга?
— Да. Вита, я слушаю?
— Я совсем сошла с ума. Я вижу привидение.
— Какое привидение? — невозмутимо спросила Инга. — Женщина в бананах? Прическа «привет, восьмидесятые»?