— Может ты расскажешь что-нибудь о себе? — спросила Мари, смотря на Ачи.
— А что рассказывать? — пожал плечами парень, — ты спроси, а скажу.
— Ну, как звали твою девушку, почему она ушла? — пожала она плечами.
— Звали? Ее и сейчас зовут, Анжели, она другого нашла, не знаю, наверно просто дурак, не ценил ее, а твой почему ушел? — спросил он, переводя на нее взгляд.
— Не знаю, точнее не важно, не важно, мне умереть охота, не хочу я здесь жить, не хочу, — заплакала она.
— Машик, прекрати, не заставляй меня сердится..
— Машик? — переспросила она.
— Ну да, скажи, тебя так оригинально называли? — улыбнулся он.
— Н-нет, Машиком нет, а ты будешь тучка! — рассмеялась она.
— Тучка? Ладно, тучка, так тучка, кстати когда мне грустно всегда идет дождь, куда ты смотришь? — нахмурившись, проследил за ней. Девушка поднялась и взяв в руки какую-то картинку, стала увлеченно ее рассматривать. На ней был изображен чернокрылый ангел, черные как смоль волосы развевал ветер, они доходили ему до плеч, серьезный вид лица, он смотрел на нее горделиво и в тоже время со справедливостью, он протягивал руки для объятий, что-то в нем ей показалось знакомым. Посмотрев на парня, она хотела было задать вопрос кто это, но обомлела, это был он:
— Это ты? Ты на картине? Да? Ты?
— Нет, — отвернулся тот, — тебе показалось.
— Мне не показалось, — упрямо затвердила Маша, — Не смей говорить, что мне показалось, когда мне не показалось! Это ты! — рассерженно крикнула.
— Нет! И забудь об этом! — выхватывая картинку из ее рук, крикнул он.
— Отдай! Погоди, какие у тебя цветом глаза? — посмотрела на Ачи, пытаясь поймать его взгляд.
— Не люблю я смотреть в глаза, — закрыл он их.
— Ачи! Открой глаза! Как дите малое! Открой! — он открыл глаза и девушка стал рассматривать его цвет глаз, — голубые?
— Синие, вообще-то…
Девушка сидела укутанная в плед, чихала, кашляла, и всех заражала, рассерженный и недовольный Ачи ходил в зад перед по ее комнате, и бурчал:
— И где ты так простыть могла? А? Машик, где?
— Я, — шмыгая носиком, — нечаянно, воот, не ругайся тучка.
— Не ругаться? — он сейчас действительно, был похож на большую грозовую тучу, — получишь ты ремня по своей пятой точке.
— Не получу ааааапчхии, — чихнула она, увидев его недовольный взгляд, сунула нос в плед, и теперь из пледа торчали одни глаза, — меня нельзя бить, иии вообще ты сейчас похож на мишку!
— Я не…что? Я не мишка! — ворча сев в кресло.
— Мишка! Ты мишка! Миишка! — не унималась девушка, но посмеяться долго не смогла поскольку напал приступ кашля.
— Тяжелый у тебя кашель, надо чай, — он прислушивался, как девушка сморкается, — мноооого чая.
— Я не хо… — встретившись с его грозным взглядом, она оступилась, — чай, так чай.
Через несколько минут, Мари пила теплый, ароматный чай, то и дело поглядывая на еще рассерженного парня. Допив, она поставила чашку на столик.
— А теперь спать, — скомандовал он.
— Я не хочу! Не буду я спать! Иии вообще не командуй мной, я слушалась только двух людей, своего любимого и изредка маму, — высовывая ноги из пледа, сказала она.
— Хочешь-хочешь, не хочет она. Спааать!!! — рявкнул он.
Девушка в ответ лишь рассмеялась и посмотрела на него дрыгая ножками.
— Маась! Ты чего смеешься? Маась, прекрати, спать ложись! — уже сам смеясь проговорил он.
— Не хоч… — она не договорила, поскольку Ачи подошел, запихал ее ноги в плед, укутал, и так уложил на бок.
— Спать Мася, спать.
— Мне плохое снится, и мне думы мешают, — не унималась она, но тут же зевнула и закрыла глаза.
— Все хорошо будет, — гладя ее по голове, проговорил парень.
Как только она заснула, он встал с постели, отошел к шкафу и там превратился в ангела, в точь-точь как на картинке, которую видела Мари у него в комнате. Единственное, что в нем было не так, так это отсутствовало одно черное крыло. Подойдя к постели на которой мирно сопела Мари, присел и положив руку к ней на спину стал лечить и согревать, беря часть ее болезни на себя. Он увлекся своим занятием, что не увидел как в комнате появился белый ангелок:
— Так, так, что у нас здесь такоое? — произнесла с улыбкой Элен.
Вздрогнув от неожиданности он обернулся и приложил палец к губам, дабы она молчала:
— Давно не виделись, Эл.
— Всех ангелов тянет на земных? А ты особенный. Мало того, что с головой не все в порядке, так влюбился в одну земную, так еще и во вторую, мало у тебя крыло отняли? — прошипела Элен, — от нее взаимности не добьешься, она другого любит.