— Что с ней? — прорычал мужчина, закрывая от боли глаза.
— Все хорошо, хочет к нам и не хочет без тебя, тебе сейчас нельзя находиться здесь, тебя официально должны принять в наши ряды, вместе с твоим другом, но и туда тебя нельзя отпускать поскольку убьют, и она в опасности. Мы перенесем вас в отдельный домик, только попытайся быть чаще человеком, каждое превращение отслеживается и могут найти…
Мария тревожно заснула, после очередной нервотрепки и нервов, заслышав слабый шорох и шепот на ухо, она резко открыла глаза и обвела ими комнату, около двери стояла высокая, статная женщина:
— Баба? — удивилась она.
— Тсс, следуй за мной внученька, — женщина взяла ее за руку и вывела тихо во двор, краешком глаза девушка увидела спящую мать. Выйдя с бабушкой во двор, увидела большой круг, с искаженным пространством.
— Войди туда! — указала она.
Мария покорно последовала ее совету, но перед этим перекрестилась, пройдя через так называемый портал, девушка очутилась в старом, но крепком домике. У порога стоял незнакомый ей парень, широко ей улыбнувшись, открыл перед ней двери.
— Я Андро, друг Искандера…
— Гдееее ооон!? — закричала она. Парень указал пальцем на дверь, находящуюся в доме. Пулей промчавшись мимо него, она влетела в двери. Там на кровати лежал перебинтованный Искандер, в обличье человека, повернув голову на звук двери он встретился с ней глазами. Подбежав к нему, Мари бережно и нежно обняла его и прижала к груди, целуя щеки, глаза, бровки, губы:
— Родненький, миленький, дорогой мой, любимый, я люблю тебя! Я тебя очень люблю! Люблю! Люблю!
Обняв ее рукой и крепко прижимая к себе, он отвечал на ее ласки:
— Я тоже тебя люблю!!! Я вернулся любимая! Я вернулся…
Мари всю ночь просидела у постели любимого, она не могла сомкнуть глаз, ему было больно от полученных им ран. Дома помимо ее и Искандера был Андро, и его возлюбленная Анна.
Анна была ангел, прекрасный белокурый ангел, волосы белые как лен, а глазки светло-зеленого цвета. Они помогали Мари по хозяйству. На утро, когда Искандер заснул, она взяла корзинку, переоделась в платье, которое ей дала Ан, и направилась под охраной Андро в лес.
— Надеюсь ты вылечишь его, да? — спросил он, идя с ней по тропке леса.
— Я не могу иначе, а как вы познакомились? Расскажешь? — ответила она.
— Ну. он с самого начала был тифлингом, а я человек, точнее душа. Меня убили, а жена моя молодая осталась, я тогда на суд пришел, а потом привели к нему, он был смотрящий в этом секторе. Не знаю почему, но он спросил не хочу ли я примкнуть в его ряды. Я согласился. Позднее его записали в сан демона. А потом дали чин принца, — он закончил свой рассказ.
— Иинтирееесно, — призадумалась Маша, — ооо дикая ромашка.
Мари в припрыжку побежала к поляне, которая была усыпана цветами, собирая их в корзинку.
— Осталось найти грибы, мяту, шалфей, фенхель, лук…
— Луук? — удивился Андро.
— Даа, потом мне нужно немного смолы ели, брусники, полынь, лаванду и пожалуй все, погоди, стой, неет, еще мне нужна вода, чистая вода из озера, — закончив перечисление она двинулась в перед, собирая траву.
«Куда ей столько?» — подумал про себя Андро наблюдая за птицей.
Собрав все необходимое они вернулись домой, где Ан уже сварила поесть.
Мария стояла и что-то варила в большой кастрюле, точнее сразу в четырех кастрюлях.
— Что ты варишь? — спросил Андро.
— Отвары, чай, бульон, — ответила девушка, подсыпая измельченный гриб в отвар.
— Ведьма ты! — смеясь произнес парень.
— Почему ведьма? Нет, я просто знахарь, от бабушки передалось…
— Да-да, всем от бабушки передалось знаешь ли, гадать умеешь? Умеешь! Зелья варишь? Варишь. В минералах и всей атрибутике разбираешься? Разбираешься! Ведьма! — дразнил ее он.
— Ну и пусть, я добрая. И ведьма от слова ведать, она ведает больше чем все остальные, — Мария приложила горячую ложку к его руке.
— Аай, ты чего? — отдергивая руку спросил он.
— Мне кровь нужна..
— Ты решила ее из меня взять? — рассмеялся он.
— Нет, хотя и твоя подойдет, но лучше птичку, воробей вполне сойдет, в крови живительная сила, если ее добавить в отвар, он быстро на ноги встанет…
Мария сидела с тарелкой бульона перед Искандером и кормила его, он как маленький ребенок капризничал:
— Я не буду, он горячий.
— Ла Брайн! Не испытывай мое терпение! Я на него подую и…