— Почему раньше не пришли?! — гневно вскинулась ведьма на гостя, осторожно касаясь руки девочки. Тело почти сдалось, у него почти не осталось сил биться, да и откуда бы ему взяться в таком-то заморыше? Девочка была еще более худой, чем она когда-то.
—Ну... как же это... — Он замялся, отводя взгляд в сторону.
— Боялись? — Дэниал ухмыльнулся, вернувшись с небольшим сундучком из кладовки. — Не мудрено.
— Уходите, — тихо проговорила Фелисия, неровно выдыхая. — Ты, брат, тоже. Придёте под утро.
— Из дома уходить?! Тебя тут с... Этим бросить?! Спятила? — колдун хотел было возразить, но поймал взгляд девушки и только тяжело вздохнул. Женщину просить повторно не пришлось, она спокойно покинула дом тут же. Чуть ли не взашей Дэн выволок ничего не понимающего мужчину, и тяжело захлопнул дверь. Какое-то время за ней слышалась ругань, по вскоре затихла.
Ведьма склонилась над девочкой. Нет, травы тут понадобятся в последнюю очередь: не справятся. Слишком... Она нахмурилась, прищурившись. Болезнь была странного происхождения: сначала спала свернувшейся змеей, а потом укусила, пуская яд в кровь. Прокляли? Но кому и что мог сделать обычный ребёнок? Думать было некогда, по ощущениям девочке оставались считанные часы.
Фелисия глубоко вдохнула, пытаясь унять нервную дрожь. Никогда прежде она не оставалась с чем-то таким с глазу на глаз. Всегда рядом была матушка — помогала, подсказывала, подхватывала, если руки не выдерживали и заклинания срывались.
Она провела рукой над всем телом, затем положила одну ладонь на грудь, затем вторую. Закрыла глаза. Забрать или наоборот — насытить, и свет всё сделает сам? Выбор не велик, но от этого сейчас зависела жизнь её подопечной. По виску скатилась капля пота, спина взмокла — стало невыносимо жарко. Огонь в очаге полыхнул. Она улыбнулась. Ну конечно.
Мгновение, воля и жар из всего тела собрался в одну точку: девочка в бреду распахнула глаза, закричала, попыталась вырваться, но ведьма только сильнее прижала её к неровной поверхности стола, жмурясь и шепча, шепча, шепча. Это больно. Знает по себе, когда-то Флоренция точно так же лечила и её. Той холодной зимой, когда по ночам ветер страшно завывал на чердаке и холод просачивался ото всюду.
Незримый человеческому глазу огонь быстро расползался по маленькому телу, жадно пожирая все инородное, что только мог найти. Всё, чего в девочке было не должно было никогда. Очищал, убивал и возрождал. Фелисия видела, как она горит с Изнанки, как чёрными пятнами вспыхивает сопротивляющиеся проклятие и не позволяла себе сомневаться, хотя очень хотелось. А вдруг тело не выдержит такой мощи? Вдруг девочка слишком слаба, чтобы пережить огонь? Но пан иль пропал.
Девочка продолжала кричать, но уже обрывисто, больше хныкала: и без того была истощена, а сейчас силы вовсе покидали тело. Руки ведьмы тряслись, их сводило от напряжения, но она, скрипя зубами, всё равно продолжала. Флоренция делала это легко, не принужденно и девушка даже не подозревала, что окажется настолько трудно.
— Помочь? — к ней неслышно подлетела одна из обитательниц дома. Заглянула через плечо, покачала головой.
— Будь добра. Ей нужны силы.
Девушка кивнула, переместилась к изголовью больной и осторожно провела по русым волосам. Кончики пальцев на секунду похолодели, но потом огонь снова нагрел их и ладони неприятно закололо.
Сколько прошло времени? Фелисия уже терялась, глаза периодически закатывались, и она едва не оседала на пол, но вовремя успевала заметить и сосредоточится.
Уже после полуночи чернота прекратила появляться, и девушка позволила себе облегчённо выдохнуть, опуская руки. На негнущихся ногах она еле доползла до комнаты, рухнув на кровать. То и дело вспыхивали острые очаги судорог во всем теле, Фел морщилась, но была им благодарна: не давали заснуть. А пока было немного времени обдумать болезнь. То, что прокляли — это ясно, как белый день. Обычно не требуется столь большого труда, чтобы сбить жар, пусть и сильный. Несколько слов, немного света, глоток горячего отвара пересохшему горлу и готово. Не сразу, но хворь отступит. А тут... Да собственное тело едва ли слушалось её! А несколько раз чернота порывалась перекинуться и на ведьму: тут помог амулет, сделанный Дэном две луны назад. Кому-то насолили, видимо, родители и кому-то серьёзному. И не Флоренции — с ее проклятьями рыжая бы точно не справилась, женщина была в сто крат сильнее.
Собравшись с духом, Фелисия вернулась в комнату и остаток ночи провела рядом с девочкой. Руки ведьмы светились мягким светом, когда она ворожила над ней, губы расплывались в теплой улыбке, когда она шептала складные заклинания. Подопечная постепенно расслаблялась и под конец мирно посапывала, иногда кашляя.