«Он невероятно обаятелен. Душа компании. Только чтобы это понять, долго копать надо. Или же вот такие нестандартные ситуации выявляют истинную сущность Делинария. Интересно, кто он…»
– Ты чего на меня так смотришь? – С подозрением покосился на меня пятикурсник, делая шаг назад.
– Как?
– Восторженно, что ли.
«Бедные мужики. Ректор весь на нервах, лишь бы я не доставала его с претензиями, парни настороженные… Это до какой же степени работа по транспортировке иномирян их достала!? Интересно, много ли таких, как я?»
Стараясь выглядеть как можно беззаботнее, приветливо улыбнулась и ответила со всей искренностью:
– Так магия же! Другой мир! Это… даже не знаю, с чем сравнить мои чувства, чтобы ты понял.
– Ну… – Делинарий снова издал свой фирменный хмык, убирая руки в карманы брюк, – попробуй.
«Серые» товарищи пятикурсника внимательно слушали нас, и только суровый ректор кривил нос.
Захотелось насолить ему. И я даже быстро сообразила как, исходя из разговоров пятёрки.
– Во-первых, я сильно удивлена. Есть ректор у твоей академии?
– Ну, есть. – Парень настороженно покосился на свою торжественно молчаливую братию. –Только не пойму причём тут он.
– Представь, что он внезапно научился летать.
– Он умеет, – буркнул Делинарий.
– Что, правда!?
– Она какая-то странная, – прокомментировал моё изумление один из теней.
– Согласен, – кивнул второй из оставшейся парочки, с очаровательными белокурыми кудряшками вокруг острого лица. Такой себе херувимчик.
Только ректор не нарушил образ мрачного молчуна, недобро щурясь.
«Не страшно. Главное сейчас – запомниться. И не так, как мои предшественницы».
– Хмм… что тогда придумать… Чему бы ты удивился в его исполнении.
Брюнет совсем растерялся.
Зато его друзьям стало весело.
– Дел, она тебя сейчас под монастырь подводит… думай, что говоришь.
Наставление блондина ректор встретил с насмешкой.
– Ммм… – неопределённо дёрнул плечом Делинарий, оценив улыбочку наставника. – Давай не будем углубляться в эту тему.
«Была не была! Всё-таки надо узнать…»
– Он женат?
– КТО? Ректор?! Да ты что!
– Вот оно! – Быстро свела на «нет» растущую подозрительность самой высокой тени, пока не поздно, акцентируя внимание на первоначальной задаче. – Это подходит для сравнения. Представь, что твой ректор женился и подобрел.
– Э!
– Видишь? Твой шок сейчас полностью подходит под описание моих чувств. Хотя, уверяю, существование жизни вне нашей планеты куда фантастичнее, чем свадьба твоего ректора.
– Фантастичнее картинки, где Стайлс Маро у алтарного камня, я себе представить не могу. – Гоготнул парнишка чуть психованно. – Ты просто его не знаешь.
– Это меня не интересует, – подчёркнуто протянула я, радуясь представленной возможности наступить на мужское эго. Охотница я или нет, а об этом нехитром финте знала прекрасно. Подобные фразочки жутко цепляют мужчин, которым не выказывают привычного внимания. – Лучше давай продолжим разговор о перемещении. Значит, в академию мне обязательно нужно поступить? А жилплощадь выделят? И деньги… ты так ничего и не ответил.
– Портал открывается, – влез в наш с Делинарием разговор ректор, забавно хмурясь. – Просвети её насчёт удобства и стипендии, и уходим. Некогда лясы точить.
Я старалась не смотреть на мужчину. Привычка «игнорировать странное» выработалась с годами. Ну, а что?! Ни призраков, ни жутких теней по углам, тихо шепчущих что-то, не бывает, и быть не может, а они – вечные спутники моей "шизофрении".
На самом деле я очень благодарна матери, что она не сдала меня в дурдом. Женщина, родившая меня, преподала в мои пять лет самый лучший урок, оставив на пороге детского дома в одном ситцевом платье. Да ещё и обронила на прощание: «Пусть другие думают, что с твоими припадками делать!»
"Другие" моих припадков не увидели. Я зарубила себе на носу, что окружающие меня духи и тени должны остаться только моей и самой большой тайной. Когда существа приходили, я даже виду не подавала, что происходит что-то сверхъестественное. В детском доме вела угрюмый образ жизни, была тише воды, ниже травы. И никто меня не обижал. Народ будто чувствовал, что трогать странную молчунью опасно – за ней стоят тени. Так и выросла. Обособленной и одинокой.
«Что-то за сегодняшний день много воспоминаний», – мысленно пожурила себя я, слушая Делинария, с точностью повторяющего слова ректора Маро.
Мне бы кивнуть и успокоиться, но слишком долго я оставалась пассивной. Раз уж мои тени – не плод больного воображения или последствия психического заболевания, надо требовать гарантии!