Раздался гонг и дуэль началась. Под натиском двоих явно неплохих бойцов Ольт начал отступать. Я не отрывала взгляда от него и про себя молилась Весте, требуя, чтобы она выполнила свое обещание. Обещала любовь долгую, взаимную- вот пусть и думает, как спасти того, кого я выбрала.
И в самый страшный момент, когда один из дуэлянтов вдруг кинулся под ноги Ольту, а второй атаковал его, целясь в сердце, за моей спиной раздался шорох. И не успела я обернуться, чтобы посмотреть, кто там, как голова взорвалась дикой болью. А потом наступила тьма.
Глава сорок восьмая
Очнулась я от дикой жажды, во рту какая- то тряпка, руки связаны за спиной, голова тяжелая, при малейшем движении болит. Вокруг темно, только благодаря силе от Карны я что- то вижу. А вижу я совсем не радостное. Земляной мешок, на дне сыро, по стенкам торчат корни каких- то деревьев, судя по всему я где- то в подвале и меня, похоже, похитили. Вопрос, а как меня могли вырубить, если у меня всегда на себе был артефакт защита от физического воздействия, я же специально ездила к Ярошу…Ярош…мастер, который получил наказание от магов за то, что пытался обвинить меня в том, что его дочь осталась у оборотней. Значит он просто отключил свой артефакт, а я идиотка, даже не подумала о такой возможности. И ведь рядом была Арита долгое время, можно же было утонить у нее, может ли мастер артефактор воздействовать на свои изделия издалека. Могла у Ариты заказать такой артефакт и не подставилась бы так. И Ольт, я даже не знаю смог ли он выжить на той дуэли и что теперь будет с этим миром, если меня убьют? На руках и на шее не осталось ни одного моего амулеты, кроме браслетов Главы Ковена, снять их могу только я и то по доброй воле. И они последняя моя защита, если меня попытаются убить, то убьют, но посмертное проклятье ведьмы обеспечат браслеты и главное, оно настигнет всех, кто организовывал мою смерть, в том числе и заказчик. Успокаивая себя тем, что умру отомщенной, принялась ломать голову, как отсюда выбраться, глаза уже привыкли к темноте и я видела сверху люк, через который не доносилось ни звука. До люка я не достану, даже если буду прыгать, руки связаны, но если вспомнить наши игры в партизан в детстве, то руки то я развяжу. Ничего сложного, садишься на корточки и подведя руки к ногам, аккуратно переступаешь через связанные кисти. А потом зубами развязываешь веревку. Мне дико повезло, что им в голову не пришло, что я могу так сделать, видать, приняли меня за девочку- девочку. Сначала я выплевывала кляп из-за рта, хорошо они его не глубоко загнали, выплюнуть получилось быстро. И сразу на душе стало полегче, теперь я могу побороться, по крайней мере, прокляну. А вот если меня уморят голодом в этом земляном мешке, то ой, только посмертное проклятье от браслетов и прилетит убийцам.
Путаясь в платье, едва смогла вытащить руки перед собой, и принялась зубами грызть веревку, благо на зубы я не жаловалась, а веревка была самодельная, мягкая, из волокон, которые легко отдирались от основы. Развязала руки и начала мысленно орать в пространство, вызывая хоть кого из богов. Долгое время, вообще, никто не откликался, но потом что- то мелькнуло на периферии поля зрения, затем еще раз, и еще и…В яме, рядом со мной висела Мора и ухмылялась.
— Мора, как я рада тебя видеть, ты даже не представляешь!! Ольт жив? — Это первое, что я хотела узнать, сердце сжималось, когда я думала, что его смогли убить на той дурацкой дуэли, из-за меня.
— Ну, у меня его нет, значит жив, — Опять усмехнулась Мора. — А насчет того, что ты рада меня видеть, приятно, не скрою, мало кто искренне рад видеть богиню Жизни и Смерти. Но вот в плане помощи от меня толку мало, я тебя отсюда вытащить не могу, да и передать весточку твоей нечисти тоже, и тем более барону твоему. Но кое-что для тебя все-таки сделать смогу.
С этими словами, она подняла руку и дотронулась до люка, после чего он осыпался мелкой трухой на пол. Работа смерти, это не только смерть живого… Затем Мора коснулась рукой самого толстого корешка, который немедленно начал расти вверх, становясь при этом жестким и толстым, такой и меня легко выдержит.
— Спасибо Мора, я тебе очень благодарна, ты же не будешь возражать, если теперь ведьмы и нечисть будут возносить тебе молитвы. — Искреннее стараясь сделать для нее, хоть что- то хорошее.
Она улыбнулась и растаяла в воздухе, и уже потом до меня донеслись ее слова:
— Не задерживайся, вылезай скорее. Карне я сейчас скажу, чтобы послала к тебе лешего.