- Но, если он сейчас здесь появится… Единственный коридор - он весь на виду!
- Да мы в окно!
Анюта лихорадочно пыталась удержаться на затёкших, занемевших ногах, которые словно прокалывало множеством тончайших иголочек, из-за чего не чувствовала пола, на котором стояла. Кажется, Людмила сообразила, в чём дело, и тут же схватила её за локоть.
- Какие окна?! Тут кладовая - сплошные стены!
- Я слепая - и то вижу… - проворчала Анюта, делая первый шаг и тут же поворачивая за кресло. - Тут какой-то шкафчик или стеллаж, а за ним окно. Оно даже не закрыто - к нему притащили какой-то лист фанеры. Ну? Нашла?
Несмотря на то что она изучила комнатушку чуть не наизусть, от кресла отойти боялась ещё и потому, что ноги всё ещё подламывались от долгого сидения.
- Есть… Давай, держись за меня.
Кажется, Людмила уверовала, что Анюта сумеет их вытащить, что они обе сумеют удрать от Нила. Но и Анюта не хотела оставлять для Нила и его подручных малейшей возможности быстро схватить их.
- Люда, в том углу какие-то шесты стоят. Возьми один и дверь заклинь.
- Не успеваем, Анна…
- Успеваем.
Ещё пара секунд растерянности - и черноволосая бросилась назад, к двери. Не шесты! Какие-то ножки - наверное, от сборных столов. Обернувшись к Людмиле, слушая и “видя”, Анюта одобрительно кивнула: испуганная женщина всунула в дверную ручку не одну ножку, а две, потому как одна не застревала и постоянно падала, будучи слишком короткой. Зато две держались отлично! Убедившись, что дверь будет “заперта” обстоятельно, Анюта, не дожидаясь Людмилы, поспешила к окну. Пришлось обойти уже известный по карточным подсказкам шкаф. Отодвигали его от окна, вместе с черноволосой ухватившись за края. Со страху, что дверь может в любую минуту открыться, хватило одного толчка. Теперь между окном и шкафом оказался проём, достаточный для того, чтобы в нём встал человек. Проскрипел лист фанеры. Со злобной радостью Людмила прошипела:
- Ты была права! Оно не заперто!
- Лишь бы Нил о нём не вспомнил, - вздохнула Анюта - и они обе подпрыгнули от скрежета входной двери в комнату: та буквально несколько сантиметров отошла от косяка - и замерла. В неё сначала торкнулись не слишком сильно, видимо, удивлённые странным сопротивлением, потом ещё раз дёрнули - жёстче…
Женщины заторопились.
Уже под грохот и попытки выбить дверь со стороны коридоры, под раздражённые вопли, ругань и угрозы Людмила с сухим треском распахнула оконную створку. Анюте даже послышалось, как с пересушенной рамы, давно не крашенной, посыпалась древесно-красочная труха. А черноволосая тем временем взяла на себя командование побегом: видимо, адреналин заставил действовать не просто быстро, но и изобретательно. Первой влезла на окно и спрыгнула с него. У Анюты даже на сердце похолодело: а вдруг сбежит без неё? Но Людмила, кажется, крепко верила, что без Анюты ей никуда. Она всунулась в окно и из-за грохота в дверь вынужденно в полный голос предупредила:
- Я тебе там под ноги скамеечку поставила. Влезай!..
Словом и делом помогая Анюте цепляться за узкий подоконник, она тут же велела:
- Ты садись на подоконник, а я тебя разверну к себе!
От страха и от неповторимой ситуации Анюта чуть не расхохоталась и напомнила:
- Люда, я продолжаю смотреть через карточное гадание!
- Ничего, так будет удобней… - пробормотала черноволосая ведьма и тут же заворчала: - Хорош шипеть - сиди у меня за пазухой!
Спрыгнувшая на землю Анюта обалдело “уставилась” на подругу по несчастью. Господи, сколько ещё потрясений придётся пережить, пока приходится “видеть” избирательно! Последняя реплика Людмилы была обращена к змее, которую черноволосая только что сунула в лиф платья, расстёгнутый для того на две пуговицы!
А потом Людмила куда-то шагнула и пропала из поля “видимости”. Встревоженная Анюта сначала нашла её на слух, а потом довольно усмехнулась, хотя грохот из кладовой, слегка приглушённый расстоянием и стенами, продолжал звучать: черноволосая не сразу выпрыгнула - она сначала выбросила из окна ту самую фанеру и несколько мебельных ножек, а теперь, плотно закрыв за собой раму, стремительно ставила вытащенное щитом к окну. Всё правильно. Если со стороны улицы окно будет затемнено, его не сразу разглядят. Пусть подручные Нила обыскивают кладовую в поисках беглянок, пока не сообразят просмотреть её на предмет окон!
Итак, главное: если Нил и его подручные ворвутся в комнату, они поначалу даже не сразу сообразят, как и куда именно сбежали две ведьмы!
- Всё, - наконец сказала запыхавшаяся Людмила, обернувшись к Анюте и таща в сторону от окна. - Теперь ты. Где нам прятаться? Учти, Нил обещал убить мою Грету, если я не буду помогать ему. Если с Гретой (она погладила змею под тканью платья) что-то случится - прокляну!
- Не психуй заранее, - ответила Анюта. - Нам направо. Там ограда с железными прутьями, и в одном месте прутья погнуты в стороны. Пролезем между ними, - уже на бегу (Людмила повела её по жёсткой стерне) закончила она, - а там будет небольшой ручей. Перейдём - ни одна собака потом не найдёт.
- Долго бежать, - с сомнением сказала черноволосая, тяжело дыша в такт дыханию. - Нас из окна увидят. Со второго этажа…
Пришлось оглянуться и раскинуть карты на второй этаж.
- На втором - никого. И вообще… Добежим - глаза отведём! - отозвалась Анюта, которая, уже пару раз споткнувшись, чуть не упала. Людмила была ей настоящим костылём, ведь “виделось” лишь пространство от дома Нила до ограды, а что под ногами - Анюта не знала.
Они пролезли в явно старый лаз между прутьями ограды. Анюта услышала неуверенный голос Людмилы:
- Ручей вижу. Но мы стоим на дороге. Может, попробовать поймать попутку и выехать из посёлка в город?
- Нил от нас этого будет ждать, - помотала головой Анюта. - Поэтому лучше спрятаться в самом посёлке. На дороге сейчас кто-нибудь есть? Машины?
- Пусто, - после небольшой паузы отозвалась черноволосая ведьма. - Ну, что? Спускаемся к воде? - И тут же буркнула: - А я в туфлях на таком каблуке…
Прошлёпали по воде. Чуть выше колена получилось. Но на противоположном берегу оказалось грязно. Обе изругались: Людмила обляпала туфли и, кажется, безнадёжно испортила их, а Анюта, морщась от брезгливости, ощущала хлюпающие кроссовки и отяжелевшие от тины или грязи же джинсы. Черноволосая, когда выбрались на местечко посуше, снова огляделась и сообщила, что пока нигде и никого… И спросила:
- Что теперь?
- Ива, - сказала Анюта. - Слева. Она на территории чужого участка. Лезем на неё, и ты помогаешь мне сделать отведение глаза. Я хоть сил и не потеряла, но мне тяжеловато будет вплести в заклинание тебя - с чужой мне силой.
Хлюпая туфлями и кроссовками, две ведьмы прокрались на чужой участок, и Людмила помогла Анюте влезть на дерево, благо старое и толстое стволом, а потом поднялась и сама. С деревом повезло: в самой серединке оно, возможно, под ударом молнии раскололось и теперь росло в разные стороны в несколько стволов. Не сразу заметишь - тем более, листвы столько, что она шатром прятала прячущихся на дереве.
Когда укрывающее заклинание было озвучено в два голоса, Анюта посидела немного, будто прислушиваясь к посвистывающему ветру в ветвях и к лёгкому журчанию воды под деревом… А потом ткнулась лицом в ладони и зарыдала, хоть и стараясь приглушить плач. Спустила все верёвки, которыми была связана до поры до времени, а потому и держалась до последнего. Плакала и думала о Лёльке. Только о дочери. Вспоминала, как дочка бегает возле скамейки около бабушкиного дома, как прыгает с бордюра на дорогу и перебегает её, чтобы взобраться на верхний газон, к песочнице… Почувствовала, как минуту спустя Людмила подсела ближе и обняла её, вздрагивающую от рыданий, испуганно спросив:
- Ты что? Что ты?
- Страшно… слепой!.. Сколько времени… слепая…
Черноволосая прямо в ухо пробормотала:
- А как будто прям такая уверенная… - И неловко погладила по плечам.
Выплакаться вволю не дали.
Собачий лай раздался такой отчётливый, что обе женщины замерли. Анюта хлопая мокрыми ресницами, сбивая слёзы, вытирая лицо, напряжённо вслушивалась. Две… Три собаки… Кажется… И лай, возбуждённый и азартный, приближался.