Вещь, подчиняясь короткому приказу Ведьмы, приносит чётный деревянный резной поднос, на котором стоит горящая каменная лампада и лежит небольшой обсидиановый нож. Ведьма берёт нож, обмахивает Кулагина лезвием — как бы разрезая паутину, которой он окутан. Потом Вещь встаёт на колени, держа поднос над собой. Ведьма кончиком ножа чертит на её скальпе какие-то знаки, бормочет заклинания. Проводит рукой по голове Кулагина, в её пальцах остаются несколько волосков. Их она сжигает в пламени лампадки. Кладёт нож на поднос.
Ведьма (Вещи, небрежно). Брысь.
Вещь исчезает. Ведьма проводит рукой перед лицом Кулагина, и тот приходит в себя.
Ведьма. Вот и всё. Ты свободен, иди.
Кулагин. Я…
Ведьма. Потом. Всё будет потом.
Она улыбается.
Кулагин идёт по улице. Налетает ветер, начинает идти дождь — прямо в лицо. Кулагин вытаскивает из кармана носовой платок, вытирает лицо. Записка вываливается, её несёт ветром, прилепляет к мокрому асфальту. «НЕ ПРИХОДИ БО…» Кулагин этого не замечает.
Потом по записке проезжает машина. В машине едут Маша и Зоя.
Зоя. По-моему, твой мелькнул. Вон, за киоском…
Маша. Глюк это, а не Кулагин. Он сейчас за станком…
У Ведьмы. Зоя остаётся сидеть в гостиной, Машу Ведьма уводит в другую комнату — но не ту, где был Кулагин.
Ведьма всё в том же плаще, только волосы собраны в узел. В зубах у неё трубка.
Ведьма. Что вы там принесли?
Маша. Вот…
Маша достаёт из сумочки круглые серебряные часы-луковицу на цепочке.
Маша. Это у Вити ещё от деда, они не ходят, но он…
Ведьма. Понятно, понятно…
Ведьма кладёт часы на ладонь, сверху гладит другой. Смотрит вверх.
Ведьма. Нет, дорогуша, никакой у тебя разлучницы-соперницы нет, ты сама себе соперница. Легче бы было, если б она была, ну да ладно… Это спрячь обратно… Кровь из вены у тебя брали?
Маша. Брали…
Ведьма. Закатывай рукав.
Маша. Ой, я…
Ведьма. Не бойся, ничего не почувствуешь.
Ведьма набирает кровь в небольшой шприц, потом Вещь приносит бокал, в который Маша плюёт.
Ведьма. А ты боялась… Зайдёшь сегодня часов в семь, отдам тебе порошочек. Его надо будет в питьё твоему благоверному насыпать — сегодня или в крайнем разе завтра. Ни в коем случае только не в горячее — в холодное или тёплое. Пиво, вино подойдёт, водка — хуже. Вот, собственно, и всё. А потом, можно и на следующий день, ты должна будешь устроить ему какую-то хорошую встряску, чтобы он после думал: так вот из-за чего всё переменилось! Если встряски не будет, если ему умом не за что зацепиться — мозги могут поехать. Придумай что-нибудь получше, чего он не ожидает и чего никогда не было. Вон, пусть подруга чего-нибудь подскажет, она умная.
Маша. Я поняла. Сегодня или завтра насыпать в питьё, холодное или чуть тёплое…
Ведьма. Да, забыла сказать — ты и сама можешь это отхлебнуть, ничего плохого не случится.
Маша. Это хорошо. А потом устроить ему что-то приятное и запоминающееся.
Маша задумывается, даже мрачнеет.
Ведьма. Ну, подари ему что-нибудь. Есть у него какие-нибудь слабости?
Маша. Слабость одна есть… Я знаю! Я подарю…
Маша в магазинчике, где продаются всякие принадлежности для моделизма. Покупает пару моторчиков, комплект радиоуправления, что-то ещё. Выходит, нагружённая коробками…
Квартира Ведьмы.
Вещь в полутьме тупо растирает в ступке какие-то зёрна и листья. Её руки, лицо, глаза. Тупая ритмичная музыка, подходящая скорее для порнофильма. За её спиной, далеко, открывается и закрывается дверь, не в фокусе — чьи-то силуэты. Неразборчивая речь. Вещь продолжает свою работу.