Мне очень захотелось плюнуть ядом в морду этому самоуверенному гаду. А ведь это мой любимый Мастер, такой добрый, нежный и заботливый. Тьфу, пропасть! Вот уж воистину, гнилая кровушка.
— То есть ты уверен, что после всего этого она выйдет за тебя?
— Во-первых, она ничего не узнает. Ты же ей не скажешь? Да и зачем вообще впутывать девушку в наши мужские дела? А во-вторых, она магичка и выполнит свое предназначение.
— А если я не соглашусь?
— Ты вроде производил впечатление вменяемого. Если на Совете ты решишь выступить с обличительными речами, попросишь считать твою память или начнешь предъявлять какие-то доказательства, то твоего ребенка никто никогда не найдет. Надеюсь, ты понимаешь, что я не шучу? Впрочем, я могу убить тебя прямо сейчас.
— Не боишься? У меня сил хватит убить тебя.
— Не забывай, — опять засмеялся Мастер. До чего хорошее настроение у подлеца. — Кровушка тетенек пришлась как нельзя, кстати, и мои силы многократно увеличены. А ты должен помнить о сыне.
— А гарантия моей жизни?
— Если ты станешь обычным человечком, без магии и без власти, ты станешь мне неинтересен и твоя никчемная жизнь тоже. У тебя в любом случае останутся твой домик, твои денежки и твой сын. Хороший вариант, не правда ли? Ну, соглашайся!
— Я согласен, — прошипел Магистр.
— Громче! — самодовольно приказал Мирослав.
— Согласен, — почти выкрикнул Высокий.
Я покрепче обвилась вокруг его пальца — не нервничай, не нервничай, терпи, мы его сделаем.
Мастер сделал шаг к нам:
— Тогда прошу вас, Высокий Магистр, в тюремные покои.
— Уходи, — послал мне мысленный импульс Высокий.
Я начала медленно растворяться. Мастер будто бы ощутил мое присутствие. Он как-то весь напрягся, почти ощетинился:
— Где, говоришь, Надежда?
— В машине, возле дома.
— Какого… ты притащил ее? Прикажи ей убираться. Не вздумай сказать, что я здесь.
Магистр прикрыл глаза, делая вид, что разговаривает со мной. Я, тем временем, окончательно растворилась и просочилась под дверь, минуя все хитрые заклинания Мастера.
Настоящее время. Учитель Высокого Магистра.
Влад находился в тяжелом забытьи. Он лежал, приняв максимально удобную в его ситуации позу, свернувшись калачиком на холодном полу. Мне было очень жалко его будить, но минуты летели с грохотом, как струи в водопаде. Я склонилась над ним, отвела упавшие на лицо волосы, и вдруг неслыханная нежность к этому мужчине накрыла меня с головой. У меня перед глазами возникли странные картины будущего — моя жизнь с этим человеком, наши смеющиеся дети, совместные праздничные вечеринки, семейные вылазки на природу, нежный супружеский секс и безграничное счастье в его глазах. Наверное, именно в этот момент, когда он лежал под прессом заклинаний, жалкий, беспомощный, измученный, я сделала свой выбор. Его бравада, уверенность в себе, легкое нахальство, мужское обаяние, безграничная дерзость и во много раз превосходящие меня магические силы смогли привлечь мое внимание, заинтриговать, разбудить сексуальное желание, но только сейчас, когда он махом всего этого лишился, я ощутила нежность, жалость, желание утешить и помочь.
Он открыл глаза, улыбнулся краешком губ и как-то всем телом потянулся ко мне. Я погладила его по голове, вливая силы и свою неожиданно проснувшуюся любовь. Влад почувствовал ее, еще шире улыбнулся и удовлетворенно прикрыл глаза.
— Наконец-то, — прошептал он.
Я усмехнулась в ответ. От него пошел такой непередаваемый поток счастья, удовлетворения и спокойствия, что это не могло мне не польстить.
— Я обязательно вытащу тебя, — сказала я прямо в его приоткрытые губы, едва касаясь их.
Не выпуская его голову из своих ладоней и покрывая его лицо легкими, почти неосязаемыми поцелуями, я стала транслировать ему все, что узнала за сегодняшний день. Влад потрясенно молчал. Похоже, такого предательства от брата он не ожидал.
— Что мы можем сделать? Помоги мне! Я боюсь предательства от окружения Магистра, я их совсем не знаю. И хоть у меня появилась Сила, все равно я не могу им доверять.
Влад собрался с силами, сел на корточки, привалившись спиной к стене. Я тут же нагло увела из комнаты охраны подушку, сделав ее на время невидимой и крошечной. Пусть потом поищут, когда соберутся завалиться спать, пообвиняют друг друга. Влад поудобней пристроился на подушке, иногда морщась от боли. Все-таки отделали его знатно.