– Вот, – сказал он через некоторое время, протягивая девушке мешочек с цветным порошком, по рассуждениям парня самый безобидный на цвет и запах, – пойдёшь в баню, добавь в воду и ополоснись три раза. Будет тебе через три дня жених!
Девка лишь кивнула и на ватных ногах вышла из избы.
– Спасибо вам, госпожа Ведьма! – сказала радостная родительница, кланяясь до самой земли. Женщина откуда-то достала палку копчёной колбасы и, вручив её Алёшке, ушла, утягивая за собой еле переставляющую ноги дочь.
– Мммм! – радостно облизнулся кот.
– Что это было? – спросил парень, запирая дверь.
– Варенька помогает деревенским по мелочам – кому корову выходить, кому болячку высушить, а кому женихов приворожить, – сказал кот, нарезая колбасу и разливая по чашкам чай.
Немногим позже Алёшка с котом безмятежно потягивали сладкий чай вприкуску с копченой колбасой. Солнце ярко светило сквозь задернутые шторы, из леса доносились звонкие птичьи переливы.
Вдруг, шторы раздвинулись, и на стол лёг большой букет полевых цветов.
Алёшка закашлялся, подавившись чаем.
– Иди уже отсюда! – заорал кот в окно, заботливо похлопывая Алёшку по спине. – Ишь, взял моду – к одинокой девке с цветами шастать!
За окном раздался тяжёлый вздох, и послышались удаляющиеся шаги.
– Нет, надо быть осторожней с этим богатырём! – проворчал кот.
К вечеру Алёшка еле держался на ногах.
Сразу после Забавы с матерью к «Ведьме» зашёл суховатый дедок вместе со старой, облезлой козой. По словам деда - коза не с того, не с сего перестала доиться. Посмотрев на животное, парень сильно удивился – максимум, что можно было из неё выдоить, так это еле держащуюся в теле душонку, как дед ещё и молоко из этого холодца смог добыть – удивительно!
Алёшка честно провёл полный осмотр несчастной скотины, заглянул во все подозрительно-настораживающие места (от чего коза категорически отказывалась – лягаясь, бодаясь и больно кусаясь) и, ничего там не найдя, скормил ей принесённый богатырём букет. При этом всячески убедив деда, что цветы как есть волшебные и обладают целительной силой. И со словами – «Если бы могла, сама бы съела, но так уж и быть, вам нужней!», – проводил гостей. Дед ушёл с довольной козой на руках.
Следом зашёл кузнец.
Здоровый, рукастый мужик. Он долго что-то бормотал, переминаясь с ноги на ногу у самой двери, боясь лишний раз глянуть на «Ведьму». Алёшка так и не понял, что именно его привело – не то огарок упал, и он на него сел, не то окорок пропал, и он его съел. Лёшка выудил с полки баночку со сметанообразной прозрачной жидкостью и поскорей вручил её кузнецу. Мужик торопливо взял банку, поблагодарил «Ведьму» и ушёл - не то мазать окорок, не то огарок.
Целый день парень выслушивал жалобы деревенских жителей, да успевал убирать подсунутые то в окно, то в дверь, то между штакетинами забора букеты полевых цветов. А Баюн зорко следил за мелькавшей среди деревьев лохматой светлой макушкой, то и дела отгоняя любвеобильного богатыря.
– Всё, – устало привалился к печке парень. – Больше не могу!
– Да, вроде, никого больше и нет, – сказал выглядывающий в окно кот.
Парень подошёл к рукомойнику - вымыл лицо, руки. Снял надоевшую за целый день «грудь». И только он принялся снимать сарафан, в избу кто-то постучал.
– Да сколько уже можно! – прорычал парень, оправляя подол и надевая кулон обратно.
«Грудь» осталась лежать у печи.
Распахнув дверь, парень, было, приготовился гнать гостя.
Солнце уже спряталось за горизонт, погрузив лес в лёгкий полумрак звёзд. На пороге стоял низенький мужичок. Его лохматые волосы торчали как солома. Мокрая, местами рваная одежда висела на нём мешком.
– Не гони, госпожа Ведьма! – почти плача начал причитать гость. – Помоги, родимая! Погибнет же!
– Кто? – опешил Алёшка.
– Жена моя! – сказал мужик, хватая парня за руку и таща в сторону пруда. – Родить никак не может!
– И я не могу! – испугался Лёшка и начал вырываться.
– Тебя-то рожать никто и не просит! – сказал кот, толкая парня в спину.
– Я не умею! – прошептал Лёшка.
– Да чего там уметь! – фыркнул кот. – Дыши да тужься!
Неуверенно передвигая ногами да постоянно спотыкаясь, парень шёл за мужиком следом, который всё причитал и благословлял «Ведьму». Кот что-то насвистывая, шёл позади.
Луна мягким сиянием освещала уже знакомый берег пруда.
Как только троица начала подходить к месту действия, раздался оглушительный крик, от которого встали дыбом все имеющиеся у Алёшки на теле волосы.
На берегу стояла развалившаяся телега, одно колесо которой полностью отсутствовало, оглобли сломанными тростинками лежали рядом, а днище насквозь прогнило. Там, среди пары охапок свежего сена лежала роженица.
– Рожаю! – завывающе прокричала женщина.
– Да идём уже! Идём! – крикнул мужик и подвёл трясущегося парня к жене.
Алёшка глянул на бледную, лупоглазую женщину. Она громко стонала и охала. Её огромный, блестящий на свету живот от малейшего движения ходил ходуном и страшно булькал.
– Подставляй руки! – скомандовал кот.
– Куда? – просипел парень, от греха по дальше, зажмурив глаза. Решив действовать на ощупь. Рядом всхлипнул будущий отец.
– Как куда? Туда! – крикнул кот.
Лёшка сунул руки к животу, нащупал там что-то влажное и лохматое.
– Дыши! – скомандовал откуда-то снизу кот.
Алёшка старательно засопел. Шумно и часто вдыхая и выдыхая.
– Тужься! – сказал кот.
– Ааааа! – с готовностью отозвалась роженица.
Живот угрожающе булькнул, загулял как холодец, и тут в руки парню скользнуло что-то скользкое, холодное и брыкающееся.
– Карась! – радостно прокричал кот. – Поздравляем!
– Карась?! – ужаснулся парень, резко открыв глаза.
Огромная рыба открывала и закрывала рот, уставившись на парня огромными оранжевыми радужками глаз. От неожиданности парень выронил её и она, подпрыгивая и извиваясь, добралась до воды и исчезла в пруду, подняв кучу брызг.