Доктор тщетно пытался разглядеть где-нибудь вывеску. Здесь не было ни трактира, ни продуктовой лавки – забытое богом место! В городе он бы перекусил в какой-нибудь харчевне, а в подарок гостеприимной хозяйке купил бы баранью ногу или еще чего хорошего. Но в этой глуши надеяться было не на что.
На улице, во дворах и даже в окнах домов не было видно ни души. Деревня казалась вымершей. Люди готовились к празднику, даже сразу к двум. Вообще что за странная идея – устраивать помолвку под Рождество, да еще приглашать кучу гостей? Нет, доктор решительно не понимал деревенских обычаев. И потом, разве в это время года кто-нибудь женится?
Ничего похожего на церковь или часовню Андре поблизости не видел. Может быть, здесь принято, чтобы староста, ряженый Нептуном, венчал влюбленных? Едва ли церковь такое одобряет, но кто поймет этих жителей побережья.
Доктор подошел к пристани, рядом с которой стоял большой лодочный сарай. Ворота были не заперты и поскрипывали от ветра. Оттуда несло крепким рыбным духом, песок кругом потемнел от рассыпанной чешуи, а внутри возвышалась куча пустых бочек. Из сарая вышел вчерашний знакомец доктора мсье Тибо с сетью в руках. Сейчас он и в самом деле смахивал на Нептуна, собравшегося на охоту за кораблями.
Доктор, который порядком устал и уже был готов вернуться к Лу и заняться чтением в ожидании какого-никакого ужина, искренне обрадовался этой встрече. Он остановился и прикоснулся к шляпе.
– Доброе утро, мсье!
– Доброе, – буркнул рыбак, бросая свою ношу на землю.
– Для рыбалки, кажется, поздновато?
– Ясное дело. Подлатать нужно, а то забудется, – пояснил Тибо, расправляя сеть на песке.
– Понимаю, у вас впереди еще столько хлопот. Когда я согласился приехать сюда вместе с Лу, то ожидал спокойного семейного праздника, а услышал, что в деревне ожидается невиданное торжество, – доктор неловко топтался на месте, опершись на трость. Рыбак не спешил отвечать, и он продолжил, – Позвольте поздравить вас с помолвкой… Никогда, правда, не слышал, чтобы ее устраивали под Рождество.
– Большого греха нет, – пожал плечами его собеседник.
– Разумеется, разумеется. И все-таки здесь все так необычно. Ни лавки, ни церкви…
– На кой оно тут? Дидье каждый месяц, а то и чаще, ездит в город; кому чего надо – привезет. А священник тоже частенько приезжает: поженить или отпеть – пожалуйте. Или если суд какой…
– Суд? – удивился Андре.
– Здесь церковные земли, так что власть у нас особая, – пояснил рыбак.
Вот тебе раз! Андре умудрился упустить такую маленькую, но важную подробность. Земель, находившихся под управлением католической церкви, он старательно избегал. Если в обычном городе за его деятельность магистрат мог в худшем случае выпороть, то здесь запросто представлялся случай быть заживо сожженным. И это еще будет не самое худшее!
– Об этом мне Лу не рассказывал, – пробормотал доктор.
– А что, инквизиции опасаетесь? – усмехнулся в усы Тибо.
– Как будто не из-за чего. Я обычный лекарь… Ваша будущая родственница, насколько я знаю, живет здесь вполне спокойно.
– Да о ней только болтают, обычная девчонка.
– Я о старой знахарке… Кажется, это бабушка вашей будущей невестки.
– Клементин – простая повитуха. В каждой деревне такая найдется. Кость может вправить, травы знает, на родах поможет – и всех дел. За ведьму ее только дураки держат.
– Вроде Ноэля?
– Ну, этот не дурак, – Тибо нахмурился, – пьяница, да и только.
– Я заметил. Он нам встретился вчера, на въезде в деревню. Напугал лошадей; из-за этого я и покалечен теперь, – Андре повертел в руках трость, – Его подарочек… Этот Ноэль, между прочим, и болтал что-то про старую ведьму.
Тибо пожал плечами. Незнакомец начинал ему надоедать.
– Лошади пьяных не любят. А с Клементин он давно не ладит, вот и треплется…
– Да-да, Ноэль упомянул, что утром вновь с ней разругался. Кстати, он предрекал знахарке скорейшую гибель. Я не воспринял этих слов всерьез, но Лу здорово был напуган.
– Мальчишку легко напугать. Ноэль часто треплется черт знает о чем, да никто не слушает. А Лу его с детства побаивался, Дидье еще над этим потешался.
– Они не дружили?
– Какое там! Мы с покойным Тристаном были не разлей вода, а вот сыновья наши не поладили, хотя выросли вместе.
– Ведь мадам Дюмон ухаживала за маленьким Дидье? – из вежливости поинтересовался доктор.
– Да, почти год после смерти жены. Потом родился Лу, и она стала реже к нам заходить.
– Дети часто бывают ревнивы. Такое соперничество – плохое начало для крепкой дружбы. Тем удивительнее, что вы против отношений Дидье и Кларис…