— И всё-таки, — заявил я, собравшись с мыслями, — я продолжаю утверждать, что не отрекался от любимой и, следовательно, могу надеяться на продолжение борьбы с ведьмой. Ведь пророчество ясно гласит, что…
— Тут имеется мнение, — оборвал меня Марк, — что нет никакого пророчества! Что всё это обман и мошенничество! Ведьма зачем-то создала этот мир и наводнила наш общий бывший мир своими друзьями — бесами, чудовищами, как ни назови, — чтобы они отправили к ней в башню нас с тобой. И вот мы теперь населяем эти края. Кто-то живёт тысячами лет, кто-то сразу подыхает. И ради чего всё это, чего она хочет от нас, как влияет на нашу жизнь, мы не имеем ни малейшего понятия! Может, развлекается она так! Может, и женщин она сюда запустила просто для смеха! И твоя Мари, и моя Фрида, о которой я до сих пор не могу забыть, — всё это чудовища, прислужники ведьмы. И города, в который мы с тобой пришли издалека, может, и не существует вовсе — мираж, знаешь ли. Всё может быть… И, возможно, не имеет никакого значения, отрёкся ты от любимой или нет…
— А ты, Марк, — осмелел я, — ты отрёкся?
— Я отрёкся, — сказал он, не моргнув глазом, и рубанул рукой — на сегодня, мол, достаточно.
Глава 5
Так началась моя новая жизнь. Что и говорить, ни о какой крысятине речь больше не шла. Я выполнял самую простую работу, и она никогда не была мне в тягость: я не из тех, кто с утра до вечера чахнет над книгами. Нет, я, конечно, пил в кабаках со студентами, бывало, и наслушался от них много всего… да и в школе учился неплохо — до розог лишь пару раз доходило… и в странствиях от города к городу каких только людей не встретишь, чему только не научат… Но в целом работать руками мне как-то привычнее. Думаешь себе спокойно о том о сём, а дело как будто само делается.
За считанные дни я со всеми перезнакомился, обо всём разузнал. Эти люди были торговцами: они спускались ещё глубже, в нижние пещеры, где жили шахтёры и кузнецы, а потом поднимались к выходу на поверхность, у которого их ждали крестьяне с урожаем. Время после такого похода проходило в приготовлении к следующему: многое нужно было починить, перебрать, осмотреть. А ещё отдохнуть — старики называли это «пожить»: доставались книги, музыкальные инструменты, начинались разговоры. Одни собирались кучками по интересам, другие уходили из всегда хорошо освещённой деревни и разбредались кто куда по тёмной пещере.
Я с нетерпением ждал следующего похода. Мне снова хотелось испытать ту томящую усталость в ногах, которая приходит вместе с душевным миром после многодневного пешего перехода из одного города в другой. Топ-топ, топ-топ рядом с мерно идущими животными, рассказы бродячих мудрецов под густыми навесами столетних деревьев во время дождя, звёзды над головой по ночам, бодрящее ожидание опасности при слухах о разбойниках, новые лица, характеры, чудачества… Так хочется спокойно смотреть, как все устраиваются на ночь, следить за тем, как затихают разговоры, подчиняться сонным чарам и чувствовать себя в колыбели небес...
Здесь, под землёй, конечно, не будет солнца, которое по утрам зябко пробивается сквозь туман, в полдень поджаривает тебе бока и гонит к ручьям и рощам, а на закате наполняет душу сладкой тоской по неизвестным наслаждениям. Здесь не закружится голова от запахов, которыми пропитан весь солнечный мир, не споют своим любимым птицы, не пронесётся ветер, не станут загадкой облака и тучи. Мы будем идти в ровном свете по извилистым пещерам: серые стены, шуршание ног, стук колёс. Зато мне пообещали красивые места, опасные переправы через подземные реки и поджидающих в темноте тварей. Но даже и без этих развлечений я готов был пуститься в путь. Топ-топ, обычные дела обычных людей, каждодневная неторопливая суета, в которой предсказаны и привычны все движения, — всё это привлекало меня своим чутким пониманием простых истин жизни.
К тому же всем нравилось, что с ними будет новичок. Сумеет ли он угадать время суток по небу, которое внезапно откроется в расщелине на потолке глубокой пещеры? Как покажет себя на скользких камнях? Удержит ли за повод мула, который испугается неведомого запаха из бокового коридора? Найдёт ли в памяти историю, чтобы скрасить ожидание сна?
И, конечно, я думал о том, что не собираюсь остаток жизни провести здесь, с ними. Если я действительно единственный, кто отверг предложение ведьмы, на мне прямо-таки лежит ответственность оказаться избранным и всё перевернуть с ног на голову или поставить с головы на ноги — по большому счёту, система координат мне была безразлична. Чем дольше я об этом размышлял, тем сильнее верил в то, что, как бы то ни было, я выберусь отсюда и вернусь к Мари, только изменив тут всё самым радикальным образом. Но для этого предстояло ещё многое узнать, а Марк и Мика куда-то пропали. Когда я спросил о них, мне сказали, что у них свои дела. Когда я поинтересовался, какие именно, мне велели закрыть рот и больше его не открывать никогда. Поэтому я старательно прислушивался к тому, что говорят остальные. А они любили поболтать!