— Таким же чётким! — дополнил Грег. — Ни одного лишнего движения! Ни одной лишней мысли!
Победа над Тимо явно добавила ему хорошего настроения. А я сидел, уткнув лицо в колени, и ужасался тому, какую жизнь они мне предлагают. И ведь совсем недавно я был счастлив её принять! Размеренность, умиротворение, знание своего места… О чём я думал!
— А часто народ похищают? — спросил я.
— Редко, — ответил Тимо.
— Очень редко, — кивнул Грег.
— Олаф исчез в последний раз, когда мы уже домой возвращались.
— Просто исчез?
— Да, — вдохнул Тимо. — Это ведь как бывает. Каждые полчаса у нас поверка. По цепочке называем кодовые слова.
— Чтобы не называть имён, — пояснил Грег.
— Сегодня не называли, потому что только вышли, места безопасные. А завтра начнём. Так вот, это и есть самое страшное, когда во время очередной поверки одно из звеньев просто выпадает. Полчаса назад Олаф откликнулся, а теперь не слышно его. И ведь останавливаться нельзя, а то не успеем к следующему ночлегу. Тут счёт на минуты.
— Почему? Что решает лишний десяток минут?
— Да многое решает, — терпеливо отвечал Тимо. — Здесь, под землёй, тоже есть день и ночь, и у них свои правила. Всё узнаешь. Годик-другой поживёшь с нами и узнаёшь.
— Всё в своё время, — вставил Грег.
— И это старуха их ворует? — продолжал я допрос.
— Слухи разные ходят, — потёр щёку Тимо. — Да ты и сам знаешь, как мы любим посплетничать.
— Хлебом не корми! — обрадовался Грег.
— А как выглядят эти её прихвостни?
— Да обычные бандюганы с большой дороги! — перехватил инициативу Грег и потряс своей любимой дубиной с гвоздями, которую он называл палицей. — Тут же полным-полно жилья, караванов ходит немерено, вот они и промышляют… А мне даже нравится, когда они подворачиваются под руку!..
— Как же ты исчез всё-таки? — перебил его Тимо.
— Вышел погулять вечерком, дальше ничего не помню, очнулся у вас под ногами, — пора бы и мне научиться врать. На всякий случай.
— Так это не похищение! — воскликнул в порыве чувств Грег, если можно так сказать о человеке, говорившем тише, чем муха трёт свои лапки. — Это как тогда было… лет полтораста назад, когда Курт к нам только прибился. Тоже так взял и пропал ночью, мы его нашли потом — дрых без задних ног в другом конце пещеры, а Лукаш сказал: это он, мол, недавно с поверхности и ещё луну не перестал чуять. Она его, мол, позвала, а он, дурак, и пошёл.
— Может быть, — пожал плечами Тимо.
— Я вообще считаю, — не унимался Грег, — что старухи либо вообще нет, либо это обычная тётка-атаманша, я видал таких. Моя любимая тёщенька — чтоб ей пропасть! — была такой, что ей бы палаш в зубы и в леса! Надеюсь, она сдохла от злобы, когда узнала, что я оставил её с носом и попал сюда!
Он хотел ещё что-то сказать — наверное, в сотый раз поведать, как его собирались женить на какой-то мымре, потому что он внезапно из бродяги превратился в наследника неплохого состояния (генеалогия, мор, выкашивающий родственников, и честные стряпчие порой творят чудеса), — но над ним навис Финн, который не мог проспать свою смену и в то же время сам был тому не рад. Тимо и Грега словно сдуло мрачным настроением, которое исходило от этой гигантской фигуры. Казалось, он сумел бы заткнуть вход в пещеру одним своим животом. Как же я сумел дотащить тогда его труп? Позёвывая и почёсываясь, за ним ковылял Ульрих. Я был не против присоединиться к новой компании, но Финн, заметив меня, наклонился и, с трудом сдерживая бешенство, просопел: «Если ты сейчас же не заснёшь, я тебя искромсаю!»
Заклинание подействовало. Я бежал от опасности на четвереньках, в изнеможении бросился на первую попавшуюся пустую циновку и был похищен сном.
Глава 7
Что было со мною на следующий день, лучше не вспоминать. Мне показалось, что Курт разбудил меня в ту же минуту, как только я уснул. Все уже собрались, Грег предлагал приставить нож к моей шее — живо, мол, вскочит, с этими новичками, мол, иначе нельзя. Брам и другие старожилы хохотали, вспоминая, как они подшучивали над Грегом в его первом походе. Марк сердито заглядывал в пещеру снаружи и спрашивал, что происходит.
Каким-то чудом Курт вновь усадил меня на своего мула и припрятал до лучших времён мою порцию пирога. Непостижимым образом мне даже удалось немного поспать. Нарушив строй, подходил Лукаш, щупал пульс, прикладывал локоть ко лбу, я не мог отвечать из-за дурносты и слабости. У таких людей должны быть какие-то волшебные настои трав и солнечного света c добавлением чиха летучей мыши, лунной плесени и паучьего сыра, и мне хватило бы одного глотка, но Лукаш больше не возвращался.