В углу за большим конторским столом сидела и постукивала по нему самопишущим пером молодая женщина с очень строгим лицом и легкомысленно распущенными тёмными волосами. Стена за нею была оклеена какими-то календарями, картинами и другими бумагами с текстами, отпечатанными типографским способом. Ведьма приказала мне подойти поближе, и я увидел, что юбка её немыслимо коротка, а открытое колено поблёскивает золотом в свете многочисленных люстр. Я зажмурился от ужаса. Дыхание по-прежнему вело себя так, будто меня травили собаками по всем окрестностям нашего города.
— Какой-то ты невесёлый, — сказала ведьма. — Впрочем, ничего удивительного. К сожалению. Может, присядешь?
Я открыл глаза и не увидел стула, поэтому остался стоять.
— Вялый, безжизненный, — продолжался между тем стук пера. — Ну что ж, — вздохнула вдруг ведьма и энергично отодвинулась от стола. Она заложила ногу за ногу, и её колени стали видны мне ещё лучше. От страха я не мог оторвать от них взгляда. — Я предлагаю тебе выбрать одно из двух. Так же, как предлагала сотням других до тебя. И все они выбирали одно и то же. Подумай об этом.
Она молча и пристально смотрела на меня. Я тоже ничего не говорил.
— Будем считать, что у тебя было достаточно времени подумать, — вновь заговорила ведьма. — Итак, я могу отправить тебя — так же, как отправила всех остальных, — прочь из этого города. Ты выйдешь из этой двери, — она указала на дверь, в которую я вошёл, точнее влетел от толчка бугомистра, — и окажешься очень далеко отсюда. В этом случае ты проживёшь долгую счастливую жизнь благородного отца семейства, а в том, что ты сумеешь обзавестись семьёй, у меня нет никаких сомнений, герой-любовник. Скажи хотя бы, кто она.
Я прислушался к морю, бушевавшему в груди, присмотрелся к тонувшей на горизонте каравелле и не смог выдавить ни звука. Ведьма чуть-чуть улыбнулась и бесшумно произнесла один слог, наклонив голову и сделав большие глаза, как взрослый, который хочет помочь робкому ребёнку с ответом. Я догадался и пролепетал:
— Ма-ри.
Мне сразу стало легче. Я вспомнил, как она смотрела на меня, когда мы мечтали об укладе нашей будущей жизни.
— Она дочь рыночного торговца. А пришёл я издалека.
Ведьма наклонила голову ещё ниже.
— Насколько мне известно — а мне известно всё, — нет в этом городе никакого рынка.
— Как город может быть без рынка? — удивился я, всё больше приходя в себя. — И как там может не быть рынка, если я там работал? Да и господин бургомистр...
— Кто?
— Господин бургомистр…
— Какой бургомистр? Отродясь там не было никаких бургомистров!
Я опешил и растерялся, но быстро понял, в чём дело. Так взрослые иногда забавляются с детьми, отрицая очевидное, и со смехом глядят на то, как выходит из себя малыш, не способный понять игры. Я сразу приосанился и с достоинством замолчал.
Она рассеянно смотрела в сторону, поигрывая ножкой. Туфелька замерла на кончике носка, но ведьма ловким движением надела её обратно. Я старался не смотреть туда.
— Странный ты какой-то, — вымолвила она, и мне послышались усталые нотки в её прекрасном и добром голосе. — Ну да ладно, продолжим. Итак, либо ты уходишь отсюда прочь, забываешь эту свою, как её там, неважно, и в городе тебя считают погибшим. Либо ты умрёшь по-настоящему. Выбор очень простой.
И она ещё внимательнее взглянула на меня.
Я с трудом проглотил что-то, из-за чего внезапно потерял способность дышать, и глотнул воздуха. Потом ещё. И ещё. Это было так приятно — следить за тем, как воздух входит и выходит. Наверное, с таким же удовольствием летают в безоблачном небе птицы. От восторга я выдохнул чересчур сильно, и кончики её волос затрепетали. Ведьма с улыбкой поправила причёску, склонив голову набок, и я осознал, что всё это время любовался ничем не прикрытой шеей. Кровь прилила к моему лицу. Меня охватили стыд и злость.
— Так каким же будет твой ответ, герой-любовник? — мягким холодком прозвучало в моих пылающих ушах.
— Я верю в то, что она любит меня, — прошептал я. — И значит, ничего плохого со мной не случится.
Ведьма рассмеялась так весело, что я вспомнил, как разлетались под весенним ветром ветви плакучих ив, когда я входил в город.