Такие же камни россыпью сверкали как на пышной юбке платья, так и на корсете.
Еще через пять минут я уже стояла полностью одетая. Легкий макияж покрывал мое лицо невесомой, совсем неощутимой вуалью. Платье село идеально, но больше всего мне нравилось, что оно полностью скрывало туфли на удобном квадратном каблучке.
— Красавица, — прорычала Винейра от переизбытка чувств, промокая платочком выскользнувшую слезу.
Девушкой она была не из робкого десятка, но как-то так получилось, что, глядя на меня, все девчонки растрогались. Я тоже для порядка шмыгнула носом, потому что ну невозможно же, когда все вокруг ревут, а ты улыбаешься счастливо, но тут же получила втык от Катишы.
Макияж был ее рук делом, и закрепить его наговором она не успела.
— Посидим на дорожку, — предложила Оста, словно мы собирались в последний бой.
Впрочем, моя свадьба действительно таковой и являлась. Во-первых, на ней должна была присутствовать мама близнецов. А во-вторых, в нашем тихом уютном особняке на несколько дней собиралась поселиться половина столицы.
Коллеги, подчиненные, друзья и просто важные птицы вроде Верховной ведьмы. Эта свадьба собирала весь свет, а я уже заранее скучала по нашему скромному торжеству, когда духи рода Бейн и духи рода Эйлер согласились скрепить наши отношения.
Что примечательно, на ритуале в ту ночь я тоже была в белом, но не в платье. По традиции все ночные ритуалы проводились в сорочке или и вовсе без нее.
Последний вариант Барсвилю нравился больше всего, но исключительно наедине. Рядом с любопытными духами он на два раза обернул меня пледом прямо поверх сорочки.
— Даже жалко такую невесту отдавать, — хитро протянула Милти и подмигнула мне. — Может, в четвертые земли смотаемся? Найдем тебе прекрасного принца-дракона.
— Меня мой принц целиком устраивает, — улыбнулась я и первая поднялась, освобождая кресло. — Я готова. Можем начинать.
В особняке, как и в любом старинном здании, по всем традициям имелся большой бальный зал. Он был действительно большим, просто огромным, но, когда высокие двустворчатые двери из светлого дерева распахнулись, он показался мне до невозможности маленьким.
Я даже растерялась ненароком, потому что все сидячие места были заняты согласно приглашениям, но народу было столько, что люди толпились у стен, заполняя все свободное пространство.
Казалось, что на нашей свадьбе собрался весь город, и, наверное, это так и было, потому что я видела и наших соседей по улице, и тех, с кем познакомилась на рынке только вчера, и тех, кого даже не знала.
Конечно, Винейра предупреждала меня, что оборотни повсеместно живут дружно и что один город — это практически одна стая, но чтобы настолько тесно сосуществовать…
Впрочем, для меня это как раз было привычно. Любой праздник в нашей деревне отмечался с размахом. Но у нас от силы домов пятьдесят было, и все друг друга в лицо знали, а тут…
Однако моя растерянность была мимолетной. Едва я увидела Барсвиля у свадебной арки, как все страхи, волнение и вопросы моментально улетучились.
Весь мир словно перестал для меня существовать, потому что в своем черном кителе с золотыми нашивками и вставками, с наградами за службу в столичной страже он выглядел просто роскошно. Военная выправка, волосы, забранные в аккуратную косу, и взгляд — уверенный, теплый, наполненный восхищением.
— Мы там идем уже или ты передумала? — поторопила меня Оста, как и другие девочки придерживающая длинное белоснежное полотнище.
Оно покрывало мои плечи и имело длину метров в пять. Это была наша деревенская традиция, но многие в этом зале понимали, что мы с Барсвилем ее уже слегка нарушили.
Белое полотнище означало чистоту помыслов и целомудрие невесты.
Сделав первый шаг, я сжала букет полевых цветов так сильно, что ножка одного из бутонов надломилась, но та же Оста быстро все исправила, шепнув у меня за спиной наговор по восстановлению растений.
Полевые цветы тоже были традицией. Именно они как никакие другие являлись проводниками позитивных эмоций и свершений. По легенде, если поймать такой букет от той, что только что вышла замуж, в ближайшие месяцы и сама станешь невестой. Садовые цветы или выращенные в оранжереях для этого дела не подходили.
Я не видела гостей. По-хорошему должна была поздороваться с мамой близнецов, поприветствовать Верховную ведьму, обнять своих родных, но волновалась настолько, что все мысли вылетели из головы. Вспомнила об этом, уже добравшись до папы, который стоял в двух шагах от свадебной арки.
По его лицу тоже было видно, как сильно он волновался и вообще ощущал себя не в своей тарелке под сотнями пристальных взглядов, но меня он встретил с улыбкой. Молча кивнул, обнял так крепко, как мог только он, и, осторожно обойдя по кругу, снял полотнище с моих плеч, бросив его прямо на пол.