Проводив девушку до деревни, прямо до самой калитки, ведьмак увидел уже знакомый дом и понял, что девушка — дочь старосты поселения. В этой деревне ему уже приходилось бывать, но тогда Винейру дома он не застал. А может, хитрые оборотни специально спрятали от него дочку, чтобы столичный лорд не позарился на их сокровище.
Но он позарился. Таскался к ней то с цветами, то с подарками, что, естественно, не нравилось ее родителям. У оборотней было принято заключать браки внутри общин с представителями своей разновидности, чтобы более сильная кровь не перебивала исходную.
Однако Элеота их условности не остановили. Он то сопровождал Винейру к реке, чтобы неумело помочь со стиркой, едва не упустив белье. То выгуливал вместе с ней коров, нежась в стоге сена на лугу, слушая истории девушки да рассказывая свои — о прекрасной столице, в которой она никогда не бывала, о ведьмаках и ведьмах, о своих поездках внутри империи. Он проводил с ней так много времени, как только мог, заканчивая намеченную дневную работу еще с рассветом.
Но находиться все время в одной и той же деревне ему было не с руки. В его обязанности входило посещение всех деревень и немногочисленных городов в третьих землях. Он должен был наладить отношения со всеми старостами и градоначальниками, должен был подписать документы о взаимной торговле, провести переговоры о строительстве ведьмовской академии, малых школ и центра управления, за которым потянулась бы такая важная реформа о формировании городской стражи.
— Мне пришлось уехать на несколько недель. Но прежде я обещал Винейре, что по возращении буду просить ее руки у родителей. Хотел подготовиться, сделать все правильно: оборотни — большие любители разного рода традиций, но, когда приехал, задержавшись всего на два дня, потому что сто голов коров и быков — выкуп за невесту — было невозможно гнать через зеркала с моими-то умениями, она уже вышла замуж.
— За волка? — подал голос Барсвиль.
— За кошака из пантер. За время моего вынужденного отсутствия произошло большое столкновение между подростками из разных кланов. Чтобы замять конфликт и объяснить молодежи реальную картину отношений между общинами, старосты решили заключить брак между своими старшими детьми. Насколько я знаю, о желаниях Винейры никто не спрашивал. Конфликт достиг своего пика, и решать его нужно было быстро.
— За счет той, чье сердце принадлежало другому, — проворчала я, копируя интонации Барсвиля, абсолютно не одобряя такие соглашения.
Мир во всем мире и между кланами — это, конечно, прекрасно, но почему должна страдать несчастная девушка?
— И ты, конечно, явился к ней выяснять отношения? — поинтересовалась я, прильнув к плечу мужа.
— Явился. Сначала к ее родителям, где мне посоветовали катиться обратно в свою столицу, а потом и в поселение пантер. Волчата за подкуп дали наводку, где искать их сестру, но с распростертыми объятиями меня там не ждали. Едва я сделал шаг в особняк князя Когтистого — старосты общины, как получил по морде и отключился. Щит не сработал, так как магия была подавлена обережными рунами. Очнулся я в карете, которая везла меня обратно в столицу империи.
— Но ты не сдался, — Барсвиль не спрашивал, а с легкой усмешкой констатировал факт.
— Нет, конечно. Я возвращался в особняк раз за разом, как бы далеко они меня ни отправляли. Убить меня они не могли — дипломатическая неприкосновенность, но избавиться пытались. Когда осознали, что мое упрямство больше, чем их терпение, я все-таки получил возможность встретиться с Винейрой. Не наедине, естественно, а в присутствии ее мужа.
Мечтательное выражение на лице Элеота сменилось кровожадным. Всех подробностей той встречи он не рассказывал, но что-то мне подсказывало, что подраться с пантерой в присутствии девушки он умудрился. Еще до того, как она ответила ему отказом.
— Она прогнала меня. Сказала, чтобы я никогда больше не приходил и что она счастлива в браке. Еще бы, ее статус изменился — теперь она невестка князя, в то время как ее отец был только бароном. У них даже слуг в доме не имелось.
— Не думаю, что новый статус и наличие слуг резко сделали Винейру счастливой. Ты говоришь глупости от обиды, — заметила я, защищая девушку от несправедливых обвинений. — Вы вообще признавались друг другу в чувствах? Прости за нескромный вопрос.
По словам Элеота, он знал, что волчица любит его. Она приняла от него в подарок помолвочное кольцо, когда он впервые признался ей в своих чувствах, и ответила ему взаимностью на его слова. Только оборотни рассказывали о своих симпатиях по-другому. Они терлись носами — и это было даже глубже, куда сильнее, чем поцелуй.