— Вот и мы так, — просветил меня всё тот же мужчина.
— Ладно, — вздохнула. И что теперь делать вообще? — Раз туда дороги нет, то мы должны узнать это место так хорошо, чтобы оно стало нашим новым домом. Сейчас мы немного отойдём от входа. Необходимо найти поляну, на которой мы все поместимся. Нужно будет сделать пока что шалаши, чтобы защититься от непогоды. Хорошо бы настрогать частокола от хищников, натаскать хвороста поболее — любой зверь боится огня. Разобрать вещи, узнать, сколько у нас продуктов. Это план минимум. Сейчас пять пятерок из мужчин пойдут в разные стороны — отыщите место, где мы встанем пока что лагерем. Вооружитесь, если есть чем. Возьмите факелы, на всякий случай. Старайтесь далеко не уходить. Делайте себе пометки, чтобы не заблудиться. Сильно не шумите — не стоит лишний раз нервировать зверей. Всем всё понятно?
— Насчёт женщин, — не дала я разбрестись прекрасной половине. — Вы занимаетесь продуктами. Соберите в одну кучу, рассортируйте, тщательно упакуйте. Проверти вещи, приведите в порядок те, которые нуждаются в починке. Следите за детьми, не позволяйте им уходить далеко от лагеря. Пока что всё будет общим, так что никакой ругани и склок.
Люди закивали. Видно было, что начали думать в совсем другом направлении. Всё-таки работа избавляет от многих проблем. Были, конечно, недовольные тем, что им придётся делиться с остальными, но таких быстро приструнили остальные, я же запомнила этих людей. Так, на всякий случай.
Сама же решила немного посидеть. Меня всё ещё немного подташнивало. Не так сильно, как с утра, но всё же. Ингрид принесла мне жидкой каши. Отказываться не стала. Медленно ела, стараясь приспособиться к своему необычному восприятию.
Неужели мир на самом деле такой? Невероятно. Мы не видим, не слышим, не ощущаем и половины из того, что в нём есть. Даже такой мрачный лес сейчас казался мне ярким, сочным и насыщенным. Про звуковой фон вообще молчу. Если прислушаться, то можно было понять — вокруг нас буквально кипит жизнь, хотя обычным слухом её и не услышишь. Мелкие жучки, таракашки, пауки. Все они шебуршились, создавая негромкий, но постоянный шорох. На его фоне голоса, шаги и даже дыхание людей казалось оглушающим.
Доев, отдала чашку Ингрид.
— Мой набор трав ты захватила? — спросила, поднимаясь.
— Да, госпожа. Принести?
Кивнула. Это хорошо, что мой набор со мной. Что за набор? Самый обыкновенный — для варки различных снадобий. Конечно, я не доучилась, но рецепты многих зелий знаю наизусть. Чтобы сварить то же зелье для укрепления здоровья, нужны некоторые весьма редкие травы. Я, как Ульрика, хоть и не особо любила учёбу, но мне всегда нравилось собирать, сушить и заготавливать травы для зелий. Травы хорошо пахнут, поэтому в своё время я собрала целую коллекцию редких ингредиентов.
Минут через пять Ингрид принесла мне мой короб, в котором я хранила мешочки с перемолотыми травами.
— Что ж, попробуем, — буркнула себе под нос, перебирая мешочки и освежая в памяти знания из академии. Надо же, так странно, я по-прежнему ощущаю себя Ульяной, но и точно знаю, что я Ульрика. Весьма своеобразное чувство, не особо приятное я бы сказала. Это будто сон, который вам приснился, оказался вовсе не сном, а реальностью, только какой-то другой. И помните вы этот сон так же чётко, как и свою собственную жизнь. Думаю, я ещё буду размышлять на эту тему, но сейчас пора заняться кое-чем более интересным.
Котел отыскался быстро, как и вода, которую люди взяли с собой с запасом. Когда вода закипела, я принялась кидать в неё травы согласно инструкции, которая была в моей голове. При этом я не забывала шептать укрепляющее заклинание. И старательно посылала вместе с шепотками травы крупицы своей силы. Мне, как Ульяне, всё это действо казалось таким бредом и шарлатанством, что улыбка то и дело наползала на лицо. Мне то и дело приходилось одергивать себя и сосредотачиваться. Я хорошо помнила, что любая неосторожность может привести к катастрофе.
Конечно, у меня в мешочках были не только травы. Перетёртые засушенные грибы. Вываренный мох, который растет в темных и сырых подвалах. Высушенные и потёртые в порошок внутренности некоторых животных. Или же смолотые в порошок насекомые. Был даже настой из паутины.