Кипячу, смешиваю, заклинаю, матерюсь, плююсь, случайно взрываю, но получаю-таки криво-косо исполненное зелье, позволяющее обрести человеческую речь. Смотря на неаппетитно булькающее малиново-зеленое варево, вспоминаю свое первое исполнение говорящего зелья. Оно упало на клумбу и целых две недели радовало вечно всем недовольными болтливыми розами. С тех пор вокруг башни у меня не росли эти гадкие цветы.
Оглядываюсь в поисках подопытного. Принц, дракон и конь посинели и затряслись.
Мама уверяла, что при тестировании моего первого боевого заклятия стена делала попытки отползти. Этим уползти не судьба, но не они меня интересовали. Пока мужской коллектив примерял новые цветовые гаммы ужаса, я шла к ним, но не дошла буквально шаг, ловя на земле неприметную ящерку.
Стоило повернуться спиной, как слышу дружный мужской вздох облегчения. Тоже мне, сильный пол!
Подопытное земноводное хладнокровно опускаю в зелье, ожидая результата. Вначале оно пищало, затем булькало, затем вновь пищало, а затем очень громко и выразительно послало меня во все известные направления и по всем известным адресам, очень грациозно сложив пятиэтажную конструкцию с участием моих предков и их нестандартных подходов в деле размножения.
Даже заслушалась, и не я одна. Причем, судя по всему, принц был в чем-то солидарен с этой ящеркой. Пускаю из глаз молнии и мальчики временно заняты тушением одежд и шерсти.
Выкидываю ящерицу в кусты и улыбаюсь. Где там мой «пациент»?
Глава 23. Конь обещает многое
Коню было что сказать, и по своему словарному запасу он три раза превзошёл ящерку. Такие обороты, такие сравнения – прям поэзия. Интересно, не из-за способности ли к речи его и сделали немым конем? Лично я уже горю желанием заткнуть наглую скотину! Желание отразилось на лице, и конь заткнулся.
Не успела вздохнуть от облегчения, как прорвало принца. Не иначе здесь место размножения вируса словесного поноса. Но хотя бы у этого парня цензурная речь. Так что можно послушать диалог коня и принца, без желания всех проклясть. Путы снимать пока не буду, мало ли, до чего они договорятся.
— Мой конь говорит! — раскрыл рот Господин Очевидность.
— Я не конь! И не твой!
— У меня есть документ о покупке белого коня по кличке Агнец с конного рынка в Мариуполе. Клеймо на крупе соответствует оттиску документа.
Белый конь повернул голову на свой зад. Осмотрел позорный рисунок ожога, фыркнул, вернул голову в прежнее положение.
— Но я не конь.
— Прости, но на тебя с какой стороны не посмотри – ты белый конь.
— Я не конь, — все более раздраженно повторял конь. — Тем более не твоя собственность!
Почему-то при этих словах бросаю взгляд на Люци и зарекаюсь давать ему речь. Только вот таких проникновенных диалогов мне и не хватает для полной картины сумасшествия.
— Кормлю, пою, чищу, убираю навоз, имею документ на владение, — по мере перечисления Семой своих обязанностей по уходу за питомцем выражение морды коня становилось все более хмурым. — Значит, ты мой…
Копыто дотянулось до самоуверенного принца и оставило красочный отпечаток подковы на лице. Принцу пришлось заткнуться.
— Я не конь!!!
— Тогда кто же ты, жеребец белый? Удиви меня и скажи – кобыла, — вмешалась в диалог я, устав от хождений по кругу.
От взгляда Агнеца захотелось сказать богам спасибо, что не дали этому непарнокопытному силу убивать взором.
— Я его высочество кронпринц королевства Архалиск, Игнасио Кавальетти, из славного дома Кавальетти, происходящего корнями от самих Заисковаличей!
Минута тишины. Она затягивалась. И если лицо принца и морда огнедышащей ящерицы вытянулись в удивлении, то я хмурилась. В моей душе все больше начинали преобладать чувства ненависти к окружающему пространству.
Архалиск – древнее королевство, примечательное частой сменой власти и роскошными похоронами королевских особ. Причем похороны происходили чаще других праздников и отмечались народом с размахом как «новый год» или «день дарения». Чтобы хоть как-то удержать власть в пределах семьи, королевский род плодился на зависть кроликам быстро. И это помогало. На протяжении трехсот лет власть продолжала принадлежать лишь одной семье – Кавальетти. Еще это королевство примечательно количеством принцесс на выданье и магически подкованным населением. Одно из немногих мест, где каждый уважающий себя дворянин держал в своих кругах мага или ведьму.
Ах, да! Совсем забыла упомянуть одну занимательную деталь: Архалиск является одним из немногих мест, где магия считается мужским занятием. Мужчин, владеющих магическим даром, в Архалиске гораздо больше, чем в Сабинском королевстве или в том же Нетополе. Ситуация здесь такова: на десять ведьм приходится лишь один маг. Индивид мужского пола с магическим даром – желанный источник генетического материала для многократного использования. Поэтому такую редкость получала самая крутая ведьма. Хорошо хоть бабы не жадничали и не устраивали мужские гаремы, иначе давно бы ведьмы повымирали как вид.