Новый толчок в спину.
Я ее ненавижу! Смогу двигаться – и не знаю, во что ее превращу, но уже представляю, как это ей не понравится!
Удалось сделать еще одну внеплановую остановку, перед тем как тело дошло до пункта назначения. Передо мной лежали нож и уродливое яблоко. Слева почувствовала движение. Удалось слегка скосить глаза. Король и его сыновья приближались к алтарю.
Странно все-таки. Рапунцель, Немертвая и Краса прикованы к алтарю, почему же манипуляции со мной гораздо сложнее: вымыли, нарядили и заколдовали. Почему не приковали, а играют в куклу на веревочках?
Так, пока король Сабинского королевства не дал отмашку начать представление его личного кровавого театра, поразмышляю.
Для улучшения здоровья, которое в девяносто лет должно быть сильно подорвано, Салтан делал и пил лекарства. Для того, чтобы отмахаться от смерти и продлить свое пребывание на земле, он применял ритуал поглощения души (тысячу лет как запрещенный даже самыми темными магами). А для настоящего бессмертия ему нужен потомок Анку. И нам проболтались, что одна из кандидаток в невесты и есть этот потомок. Но принцессы и подруга прикованы к алтарю, а нарядили меня…
Ой! Вы должно быть шутите?! Здесь определенно закралась ошибка! Такого быть не может!
Шок дал пинок моему сознанию сопротивляться сильнее. Поэтому, когда король кивнул Шахерезаде начинать, она не смогла заставить меня двинуться с места. Управлять телом без участия ошарашенного сознания, занятого принятием фантастических фактов, не по плечу восточной ведьме. Я сопротивлялась, и вполне успешно.
— Она сопротивляется! — озвучила проблему Шахерезада.
— Заставь ее, — равнодушно потребовал Салтан Салтаныч.
Никита и Иван наблюдали за происходящим с явным наслаждением, Алеша сглотнул и начал пятиться назад. Ему все не правилось, и он хотел сбежать. Иван умудрялся сроить глазки своей без пяти минут бывшей невесте. На его взгляды Гробыня делала недовольные рожи.
Я стояла перед подушкой с прозрачным кинжалом и уродливым яблоком. Мне нужно было их взять, но я не желала этого делать. Сопротивляться удавалось, пока Шахерезада не решила действовать жёстче.
Левую кисть подняли, разжали пальцы. Оказывается, сопротивляясь подчинению, я сжала кулаки, да так, что травмировала себя ногтями – ладони покрывала кровь. В мою левую пораненную кисть вложили плод, а в правую кинжал. Затем развернули к алтарю и, толкая в спину, заставили идти к прикованным девушкам.
Закусила губу, сконцентрировалась на ощущении боли в ладонях и вновь смогла затормозить. В этот раз даже сильный толчок в спину не сдвинул с места.
Краса приподняла голову, посмотрела на меня и, не прекращая шептать, кивнула. Я не смогла точно понять, что она имеет в виду своим кивком, но осознала: подруга вновь собиралась воспользоваться внутренним резервом или чем-то похожим, для сотворения заклятия. Однако она еще не закончила и ее нельзя прерывать, а значит нужно тянуть время и продолжать сопротивляться.
Раздраженная моим неповиновением, Шахерезада вытащила бутылку с водой, в которой меня искупали. Ей пришлось постараться, разжимая мне челюсть.
Вновь утянуло под пелену беспамятства. Наученная горьким опытом – удалось сразу выплыть. Мне казалось сразу, но на самом деле я чуть не опоздала.
— Элиф аир аб тизак! — очень крепко ругнулась Шахеризада, упомянув нереальный сексуальный акт насилия. — Накачанная под завязку, как она сопротивляется?!
Я бы ей ответила, если бы могла. Крепко и больно! Но мне не до нее. Я в ужасе смотрела на Красу, над которой завис кинжал, который держала я.
Меня хотели заставить убить лучшую подругу!!!
Краса продолжала шептать заклятия, но голос ее дрожал, в глазах мелькал испуг. Эдит и Немертвая гипнотизировали кинжал взглядом, даже не пытаясь посмотреть на меня. А я пыталась разжать пальцы. Руки дрожали. Фантазию утянуло в возможное «если бы», опоздай я на мгновение. Представила. Кинжал упал с металлическим лязгом.
Краса поддерживающе улыбнулась. И ее улыбка становилась все шире. Заклинание почти закончено.
Королю надоели постоянные задержки, и он встал. Подошел ко мне. За ним шли его сыновья. Двое, Алеша прижался к стене и не желал во всем происходящем участвовать. Никита сгибал в локте мою левую руку, пока губы не коснулись неровной кожи фрукта. Иван вкладывал в правую руку кинжал, вновь занося его над моей подругой.
— Одновременно, — потребовал король, говоря о фрукте у моих губ и кинжале нацеленном на подругу.
Хочу кричать проклятия, открываю рот и понимаю: плод измазан кровью из пораненной руки. Он соленый на вкус. А мне так хотелось пить. И я сомкнула челюсти, откусывая кусочек.