"— Дарина, ты должна понимать, что я иду на это только из уважения к памяти твоей матери, — строго произнесла Тириана, глядя мне в глаза. — Слишком личные секреты я тебе доверю. Дай слово, что никто не узнает о нашем разговоре.
— Обещаю, — пылко поклялась я, ерзая от нетерпения на деревянном табурете.
Верховная ведьма кивнула, прошла мимо меня, задев краем шелковой мантии, встала у окна, спиной ко мне, и, глубоко вздохнув, произнесла:
— Много лет назад я была молода и доверчива. Мечтала о взаимной любви, такой, как обрела моя дорогая подруга Эриана с твоим отцом. И жестоко поплатилась за это. Мой возлюбленный был молод, хорош собой, силен и… И ненавидел ведьм. — Последнюю фразу она почти прошептала. — Но я об этом не знала. Однажды мы говорили об артефактах и амулетах, и я была столь глупа, что рассказала ему о нашей семейной реликвии, кулоне "Дыхание зимы", дарующем своей владелице особую привлекательность. Никакого морока. Кулон просто усиливал природное очарование. Мой возлюбленный заинтересовался и уговорил меня показать ему "Дыхание зимы". — Она повернулась ко мне, взволнованная, с высоко поднимающейся грудью, алыми пятнами на щеках. — Ты догадываешься, что было дальше?
— Он украл его, — я сжала кулачки, от всей ведьминской души желая мужской несостоятельности обидчику ирии Тирианы. — Но почему вы не вернули кулон?
— Дорогая моя девочка, — горько усмехнулась Верховная, — этот негодяй хорошо подготовился. Я передала кулон добровольно, и в тот же вечер он вместе с реликвией отбыл в столицу, якобы, по срочному вызову отца. Писал мне пылкие письма, клялся, что вернется на Йоль, к Бельтайну, ну уж на Ламас точно будет здесь… И я ничего, ничего не могла поделать, Дарина, — ирия Тириана побледнела, прикусила губу, борясь с эмоциями. — И до сих пор не могу. Сама поставила на него защиту от чар. Старалась… А сейчас он собирается жениться. И после приема в честь помолвки принцессы вручит своей избраннице мой кулон.
— Мерзавец, — вырвалось у меня.
— Да, — тяжело вздохнула ирия Тириана. — И мне нужна твоя помощь, Дарина. Ты ведь поможешь? Если все удастся, можешь считать, что ты в ковене".
В этот момент я сделала бы все, что угодно для Верховной ведьмы. Добровольно запуталась в искусно сплетенном ею кружеве лжи. Тириана заранее подкупила одну из горничных, лично наложила на меня иллюзию, не поскупилась на артефакт, который должен был поддерживать морок. Два дня я честно драила полы и перестилала кровати в гостевых покоях, отведенных каким-то дальним королевским родственникам. Комнаты, отведенные высокородному мерзавцу, похитившему кулон Верховной, еще пустовали. Я немного забеспокоилась, но как раз сегодня вечером пришел условный сигнал. Я поднялась в указанные покои, открыла дверь отмычкой, сыпанула чесоточного порошка на всю одежду в шкафу, особое внимание уделив ящику с нижним бельем. Шкатулка, точь в точь такая, о которой рассказывала Верховная, стояла на столике. Я взяла ее, направилась к двери, и тут из ванной высунулся повелитель драконов. Взмыленный в прямом смысле слова. Разве ж я виновата, что не признала ира Рилиана в таком виде? Да и не до разглядываний мне было. Помчалась по коридору, прижимая к груди добычу, залихватски скатилась по перилам лестницы черного хода, выскочила к калитке для слуг и дала деру по городским улицам. А сейчас пряталась в темной подворотне, с каждой секундой все отчетливей понимая: вляпалась по самый котелок. Вместе с метелкой.
Где-то вдалеке снова раздались голоса, и я насторожилась. Проклятая шкатулка с проклятым же драконьим артефактом жгла руки. Если меня только увидят с ней… Да никто разбираться не станет: уничтожат на месте. Слишком ценная вещь у меня в руках. Надо было себя обезопасить. Я мысленно потянулась к слабо мерцающему источнику ледяной магии, едва заметному за более яркой точкой ведьминского дара. Открыла "карман", запихнула шкатулку в котелок, поверх гримуара, и перевела дух. Обнаружить предмет, находящийся в пространственно-временном "кармане", было невозможно. А у ведьм таких полезных тайников не могло быть по определению. Либо маг, либо ведьма. Сильнейший дар всегда поглощал более слабый. Это упрямая я умудрилась каким-то чудом сохранить снежную искорку внутри себя.
Решив самую насущную проблему, я оперлась на метлу, вновь негодующе зашелестевшую от такого нахальства, и задумалась. Расклад был откровенно паршивый. Я могла сказать это без хрустального шара и даже не раскидывая карты. Возвращаться к Верховной ведьме было нельзя. Там ждала смерть. Я не знала, зачем главе ковена понадобилась реликвия драконьего племени, да это было и неважно. Никто, кроме ирии Тирианы и нескольких ее доверенных лиц, не знал, что я в цитадели. Никто не знал, какое задание она мне дала. Я оставалась единственной ниточкой, ведущей от похищенного колье к Верховной ведьме, и не была столь наивной, чтобы надеяться, что она меня пощадит. Использованные инструменты выбрасывают без сожалений. Я почти не сомневалась, что якобы подкупленная горничная, внешность которой мне любезно дала поносить Верховная, уже мертва. Самое позднее, умрет этой ночью, неудачно уткнувшись лицом в подушку. Или случайно подавится хлебной крошкой. А меня, ведьму-полукровку, да еще и сироту, искать никто не будет. Была и исчезла. Как жаль. Возвращаться прямиком в ядовитые объятья Тирианы Фахефан было нельзя. И домой тоже: отыскать меня там — проще всего.