— Хуже, — покачал головой дракон. — Я на тебе женюсь. И наконец-то с полным правом начну запрещать лезть во всякие сомнительные авантюры.
— Издеваешься? — я горько усмехнулась. — Это жестоко, Ян. Не мучай.
Все-таки не выдержала его взгляд, опустила голову. На плечи тут же легли горячие ладони дракона, притягивая ближе.
— Дара, я серьезно, — произнес он. — Даже в любви признался… своеобразно. Все равно уговорю. Будь моей женой, ведьмочка. Будь моим пламенем. Будь моей судьбой.
Радость, неверие, сомнение, восторг и еще Праматерь знает, какие эмоции захлестнули меня волной, перемешавшись в причудливый коктейль. В груди ширилось и росло ощущение солнечной, тихой нежности и безграничного счастья.
— Я согласна, — прошептала я.
Из источника вырвались две огненные ленты, переплелись концами и устремились к нам. Одна обвила свободным концом мое запястье, вторая — запястье Яна. Кожу защекотало, словно кто-то невидимый водил по ней кончиком шелковой нити. А потом проявился золотистый узор, от запястья до локтя. Листва, ветви и даже три цветочных завязи, еще даже не оформившиеся в полноценные бутоны.
— А что это значит? — провела я по узору пальцем.
Ян поднес мою руку к губам, коснулся ладони ласковым поцелуем и пообещал:
— Я тебе потом расскажу, ведьмочка. А сейчас нам пора обратно в Блесендор.
Я вздрогнула, прижалась к нему. В то, что Рилиан Фортен проявит ко мне такую же лояльность, не верилось. Еще и у Яна могут быть проблемы из-за того, что женился на преступнице.
— Твоя дядя будет недоволен, — выдохнула я. — Я украла артефакт, а наказать меня нельзя.
— Ты активно помогала следствию и сделала все возможное, чтобы планы преступников провалились, — Ян поцеловал меня в макушку. — Я считаю эту версию доказанной, а опровергнуть ее некому. — Отстранился, взял мое лицо в ладони и пообещал: — Больше никто тебя не обидит, Дара. И никто не причинит боли.
А вот тут он был категорически неправ. И признаваться надо было сейчас, а то потом я либо постесняюсь, либо напрочь забуду о том, что надо бы предупредить.
— Ты причинишь, — тихо отозвалась я: — Один раз точно. Не то, что я против, но вот… Так получилось.
— Давай, еще извиняться начни, — мягко поддел меня Себастьян. — Дара, Дара… Дар ты мой бесценный. Как только я начинаю думать, что сюрпризы закончились, ты преподносишь еще один.
— Зато не скучно, — улыбнулась я.
— Это и тревожит, — покачал головой дракон со скорбным выражением лица.
— Ты неисправим, — топнула я ногой.
— У тебя будет вся жизнь, чтобы окончательно в этом убедиться, — уверил Ян и прижал меня к себе. — А сейчас я намерен потребовать первый поцелуй на правах супруга.
В его глазах вновь разгоралось пламя. Но теперь оно не пугало меня. Я точно знала — не обожгусь. Может, кому-то "Лунная бабочка" и принесла одни проблемы, но мне она сделала несколько ценных даров. Научила отличать фальшивое от настоящего. Верить в собственные силы. Не бояться пробовать новое. Но главным подарком стало счастье с самым лучшим мужчиной в мире. А то, что он дракон, так у каждого свои недостатки.
ЭПИЛОГ
Ночное небо сверкало сотнями тысяч звезд. Крупных, почти с кулак, ярких, сияющих не хуже, чем бриллианты в "Лунной бабочке". Здесь, вдали от Блесендора, в загородном доме любоваться ими было особенно приятно. Мы отдыхали после завершения очередного расследования. Скайнер выгнал нас в честно заработанный отгул, по традиции наорав на Яна и пригрозив ему внеочередным званием. Дракон сделал вид, что проникся, а я не стала спорить с мужем. Зима была в разгаре, но в столице со снегом боролись, заставляя его отступать на лужайки и крыши, собираться в грязно-серые сугробы по краям мостовой. А здесь, за городом, было белым-бело, куда ни глянь. Ледяная магия во мне трепетала, звенела волшебной музыкой первого снега, неслышимой обычным людям. Я любила зиму, и она отвечала мне взаимностью. Коснулась теплой ладони Яна, выдохнула:
— Чудесная ночь. Так и хочется обнять весь мир, поделиться с ним своим восторгом, своей нежностью, благодарностью за то, что он есть. И что мы тоже есть. Друг у друга.
Почувствовала легкий, едва ощутимый поцелуй и зажмурилась от счастья. Я любила зиму, да. Но Себастьяна я любила еще сильней. За без малого год семейной жизни мы научились сглаживать острые углы, уступать друг другу в мелочах, уважать право другого на собственные границы. И нет, я ничуть не уставала проводить с ним целый день в управлении, общаться по рабочим вопросам, а вечером засыпать на его плече. Нам всегда было о чем поговорить и о чем уютно помолчать. Ни о каком Ковене я больше и не помышляла. Нет, не изменила мечте. Изменила мечту. И она исполнилась.